Входит Ч о п а й.
С а л и к а. Чопай! Меня против воли замуж выдают.
Ч о п а й. Зачем ты, Кузьма Осипович, девушку неволишь?
С а р м а е в. А тебе какое дело? Ты что, приставлен следить за нами?
Ч о п а й. У меня свои дела есть.
С а р м а е в. Как с начальством разговариваешь? Пошел вон! (Гонит Чопая, и тот уходит.)
Л у к е р ь я (приближается к Салике). Пей, Салика. Не заставляй себя упрашивать!
Полатов, отстраняя всех, подходит к Салике.
П о л а т о в. Коли выйдешь за меня, Салика, озолочу! Будешь жить как душа захочет…
С а л и к а. Хоть горы золота обещайте — не пойду, не люблю я вас!
П о л а т о в. От чистого сердца прошу: пей!
С а л и к а. Не буду! (Отходит.)
О з и К у з и. Ты меня послушай, Салика. Не я ли тебя кормил-поил? (Подходит к Салике.)
С а л и к а. Отойдите от меня!
С а р м а е в (подходит). Пей, Салика, пей! Не хочешь? И мне, уряднику, не подчиняешься?!
Салика, испуганно дрожа, отступает.
С а л и к а. Хоть убейте, не буду! (Плачет.)
П о л а т о в. Чего ты плачешь?
Л у к е р ь я. У девушек такая уж привычка, Акпай Полатович: плакать… Поплачет и перестанет!
С в а т. Почему ты не хочешь пить, Салика? Может, ты за кого-нибудь другого выйти мечтаешь?
С а л и к а. Ни за кого не хочу!
О з и К у з и. Как так? Акпай Полатович, бери рюмку!
П о л а т о в с рюмкой подходит к Салике.
П о л а т о в. Салика! Суженая моя, пей!
С а р м а е в. Больно долго вы ее уговариваете! Силой напоить надо.
Подходит к Салике, скручивает ей руки, она хочет вырваться, но не может.
О з и К у з и. И верно! Что за уговоры!
Лукерья поднимает голову обессилевшей Салике, Полатов выливает ей в рот рюмку вина.
С а л и к а (задыхаясь). О, боже! Что вы наделали? (Плачет.)
Л у к е р ь я. То-то! Сразу надо было пить! Тетя Ониса, принеси заветный платок.
Ониса уходит в избу.
С а л и к а. Ой, аваем… ой, маменька, за что я так мучаюсь? Чем я прогневала господа бога?
С в а т. Теперь, невеста, угощай всех. Жених, мать, отец! За стол садитесь.
О н и с а входит с платком. Лукерья подводит к столу Салику.
Л у к е р ь я. Подай, Салика, как по обряду полагается, платок жениху.
Лукерья берет платок и заставляет Салику через стол подать Полатову. Тот кладет на стол деньги. Лукерья наливает вина и заставляет Салику подать рюмку Ози Кузи и Онисе.
О з и К у з и (встает). Будьте здоровы, живите богато, мир и счастье вам!
Ози Кузи и Ониса пьют вино.
С а р м а е в. Ну, Акпай Полатович, пора и о свадьбе подумать!
П о л а т о в. Свадьбу такую устроим, что весь народ ахнет! Кузьма Осипович, даю тебе пять дней сроку. Утром в воскресенье нагряну!
О з и К у з и. Все сделаем, Акпай Полатович.
С в а т. Насчет выкупа и приданого потолковать надо.
П о л а т о в. Это, сват, не твоя забота. Мы с Кузьмой Осиповичем обо всем заранее договорились: я ему долг прощаю, а он за Саликой жеребенка дает.
О з и К у з и. Вот теперь, Салика, и жеребенка в приданое дать не жалко.
Л у к е р ь я. Надо бы пригласить ее друзей, угостить вином.
П о л а т о в. Это ни к чему сейчас, тетя Лукерья, мы торопимся. Ну, теперь пора домой. До свиданья, Салика! Через пять дней ты станешь моей.
Уходит. За ним Лукерья и Ози Кузи с женой ведут к воротам Салику.
Слышен удаляющийся звон колокольчика. Ози Кузи и его жена уходят в избу, Салика остается.
С а л и к а. Эчук, сердце мое! Как я жду тебя!
Из сада входит Ч о п а й.
Ч о п а й. Ну как, Салика?
С а л и к а. Через пять дней свадьба… Хозяин мой Полатову меня за долг отдает…
Ч о п а й (гневно). Салика! Не выходи за Полатова! Это не человек! Как вспомню про него — кровь в жилах стынет! Брата моего на его плотах бревном придавило. А Полатов, мимо проходя, пнул его, мертвого, ногой и засмеялся… Ладно, меня там не было, я бы, пузатого, багром по голове хватил!
Из-за забора выглядывает С а р м а е в, подслушивает.
С а л и к а. Если бы Эчук здесь был, он бы меня из беды вызволил.