М а р к о в. Здравствуй, Николай Аликанович!
А л и к а н о в. Я принес вам на подпись бумаги, адресованные в губернский продком.
М а р к о в. Кстати, ты мне очень нужен. Пройдем ко мне.
А д а м о в. Я к вам, Алексей Васильевич…
М а р к о в. Слушаю…
А д а м о в. Только что мне сообщили, что вы запретили печатать мою статью… По какому праву?..
В дверях появляется Э м а н о в. В одной руке толстая трость, в другой — шляпа. Его никто не замечает.
М а р к о в. По праву, данному мне Совдепом, назначившим меня главным редактором.
А д а м о в. Газета «Заря» — детище Временного правительства и выпускается, с божьей помощью, за счет губернского земства, поэтому своевольничать вам никто не позволит.
М а р к о в. Позволит. Пришла пора изменить направление газеты…
А д а м о в. Как прикажете это понимать?
М а р к о в. А так… Наш комиссариат — исполнительный орган Совдепа, и мы сделаем все, чтобы газета стала рупором советской власти.
А д а м о в (с иронией). Может быть, мне вообще не следует брать в руки перо?
А л и к а н о в. Это ваше дело, Григорий Ильич, но заполнять страницы газеты всякими небылицами, пустословием да статейками, восхваляющими деятельность Центрального союза мари, мы вам больше не позволим…
А д а м о в. Ах, вот как?!
Э м а н о в (целуя руку Альбине). Простите, Алексей Васильевич… Я случайно стал свидетелем вашего спора…
М а р к о в (с усмешкой). Случайно?
Э м а н о в. Представьте себе… И мне как руководителю Центрального союза мари непонятна ваша позиция…
М а р к о в. Неужели непонятна? Это сейчас, когда речь идет о судьбе революции…
Альбина, забрав напечатанные листки, уходит.
Э м а н о в. А вам не кажется, что она уже предрешена? Белочехи в Самаре и в Симбирске. Они вот-вот будут в Казани. Все Поволжье охвачено крестьянскими мятежами…
К у ж н у р о в. Да за такие слова тебя, как контру…
М а р к о в (Кужнурову). Не горячись. (Эманову.) В связи с этим Губком создал революционный штаб, в городе объявлено военное положение… А газета, вместо того чтобы стать агитатором в мобилизации народа на борьбу с белочехами, печатает черт знает что…
Э м а н о в. Вы не смеете так говорить…
М а р к о в. Смею, так как деятельность вашего союза не служит интересам народа и направлена против завоеваний революции, если не сказать больше…
Вошел В о л г и н, грузный, рано поседевший человек сорока лет, в кожаной тужурке нараспашку.
Э м а н о в. Это нужно еще доказать.
М а р к о в. Вспомните, Эманов, слова Ленина: «Кто не с нами, тот — против нас…» А вы… с кем идете вы? Ваш союз?
Э м а н о в. Мы действуем в соответствии с нашим уставом. Наш союз политических задач перед собой не ставит.
М а р к о в. Значит, ваша организация собирается существовать отдельно от задач, которые поставил перед партией Ленин?
А д а м о в. Если хотите, да… Мы, с божьей помощью, занимаем нейтральную позицию.
М а р к о в. Нейтральных позиций в революции быть не может.
А л и к а н о в. А вспомните, как вы вели себя на втором съезде мари. Стыд и позор! Вы всячески старались восстановить делегатов съезда против большевистской партии и советской власти. Это вы и называете нейтралитетом?
Э м а н о в. Ложь! Этого не было!
А л и к а н о в. Нет! Было! И недаром тогда работники комиссариата и сознательная часть делегатов съезда дали вам достойный отпор.
К у ж н у р о в. И они еще претендуют на то, чтобы власть была передана в их руки. (Заметив Волгина.) Здравствуйте!
В о л г и н. Здравствуйте!
Э м а н о в (Волгину). Вот, кстати… Товарищ Волгин, нас здесь обвиняют во всех смертных грехах… Чуть ли не в том, что мы хотим узурпировать власть. Но вам-то известно, что мы никогда не претендовали на власть. Мы заботимся только о поднятии культуры, быта и религии нашего народа.
В о л г и н. Проповедуя этакое розовое культурничество, вы, Эманов, забываете о классовой борьбе, о том, что помещики добровольно не уступят свои земли крестьянам, а фабриканты свои фабрики рабочим.
М а р к о в. Правильно, товарищ Волгин!
А д а м о в. Нет, в таких условиях я не могу оставаться в составе редакции. Вот мое заявление, прошу его опубликовать в газете. Пусть читатели знают об этом.
А л и к а н о в (насмешливо). Это что — ультиматум?