К а р п о в (отталкивает фронтовиков). Пустите! Отвечать будете! (Маршанову.) Спрячь револьвер, матрос!
И г о р ь. Мой револьвер, отдай!
М а р ш а н о в. Ишь чего захотел! Благодари девушку, что цел остался… Салам, Ольга Савельевна!
О л ь г а. Виктор! Неужели это ты?
М а р ш а н о в. Я! Матрос с крейсера «Аврора»!
Отдав ей честь, уходит со своей компанией.
И г о р ь. Распоясавшийся хам!
С а в и н. Игорь, Ольга, идемте!
Уходят.
О к с и н а (бежит вслед за фронтовиками). Егор! Егор!..
К о р к а т о в. Оксина! Ты?
О к с и н а. Егорушка!
К о р к а т о в (сперва обнимает ее, потом отталкивает). Вы? Вы это напрасно, Оксина Васильевна. Напрасно! (Егор уходит.)
О к с и н а. Напрасно?.. Почему напрасно?!.. Почему?
Затемнение.
Вечер. Сад Сотниковых. Стол под яблоней. На столе угощения, бутылки с вином. За столом С а в и н, С о т н и к о в и М а р ф а. На скамье у крыльца А н а н ь е в перебирает струны гитары. У плетня И г о р ь.
С а в и н (чокаясь с Сотниковым). Породнимся, Савелий Матвеевич?
С о т н и к о в (неопределенно). Породнимся.
М а р ф а. Пейте, Моисей Гаврилович.
А н а н ь е в. Спасибо.
С а в и н. Жаль, вы расстриглись, а то молодых бы обвенчали!
А н а н ь е в. Найдется, кому обвенчать. А я надеюсь, скоро на свадьбе погуляю!
С о т н и к о в. Я со всей душой! Но опять скажу: дочь у меня образованная. Ее спросить придется!
И г о р ь. Об этом не тревожьтесь!
С а в и н. Марфа Степановна, ты что скажешь? На месте Ольги что сказала бы?
М а р ф а. Я бы, конечно, за него пошла! Но… Ведь она…
И г о р ь. Что она?
М а р ф а. Очень она еще молода, наша Олечка!
Входит О к с и н а. Она слышала весь этот разговор.
О к с и н а. Так. Ольгу пропиваете? А она на лугу цветочки рвет. Ничего не знает.
С а в и н. Тебя кто звал?
И г о р ь. Убирайся!
О к с и н а. Братец! И ты здесь? Женишком прикинулся?
С а в и н. Убирайся, тебе говорят!
О к с и н а. А я не к вам. Я к тете Марфе. (Обращаясь к Марфе.) И не стыдно вам, тетя Марфа?
М а р ф а. Да что ты, Оксинушка! Да разве же мы ее силком?
О к с и н а. Ну да! Это только меня можно было силком отдавать…
С а в и н. Ты себя с Ольгой не равняй! Она с батраками не путалась.
О к с и н а. Я… Ты… Я сама на тебя батрачила! Я не путалась! Нам бы тайком в чужом приходе обвенчаться… А Егор к тебе, как к отцу, пришел, а ты его в солдаты. А теперь попрекаешь!
С о т н и к о в (переглянувшись с Марфой). Присядь, Оксинушка! (Усаживает ее.)
И г о р ь. Что с ней говорить? Ольга за мной — в огонь и воду!
С а в и н. Все видели, как она на базаре за него под пули бросилась.
И г о р ь. Не напоминайте мне о базаре.
О к с и н а. Это почему же, братец?
И г о р ь. Заткнись! Не твоего ума дело!
О к с и н а. Не моего, говоришь, а когда меня так…
М а р ф а. Игорь Васильевич, попробуйте наш пирог с грибами.
А н а н ь е в. Позвольте и мне высказаться по поводу базарной сцены…
О к с и н а. О, батюшка! И вы здесь? Давно вас в наших краях не было.
А н а н ь е в. Я теперь все больше в Казани вращаюсь.
О к с и н а. Богатым будете. Не признала вас без рясы. Здравствуйте, святой отец!
А н а н ь е в. Почтение, Оксина Васильевна!.. Но я уже давно не святой отец! Еще в мае сего года снял с себя сан. Иду в школу просвещать юное поколение.
И г о р ь. Витька Маршанов тоже просвещался в приходском училище.
С а в и н. Пороть его надо было, а не просвещать!
И г о р ь. Ну, ничего. Я еще покажу этому негодяю! И за погоны и за револьвер он мне ответит!
А н а н ь е в. Успокойтесь, молодой человек. Вы и на базаре зря погорячились.
И г о р ь. То есть как это зря?
А н а н ь е в. Поймите, и до глухих деревень докатился гул революции. Солдаты и матросы, отпускники и дезертиры — это сила, мой дорогой! Вы только что из юнкерского училища, вам хочется покомандовать, а у народа война в печенках сидит. Большевики это поняли.
О к с и н а. Вы что же, за большевиков, батюшка?
А н а н ь е в. Бывший. Нет, я не за большевиков, но я… за народ! (Игорю.) Ваша ссора с фронтовиками отталкивает от нас народ.