— Такими вот становятся наши военспецы, когда мы, коммунисты, по-настоящему работаем с ними, — заключил Михаил Васильевич и добавил: — Что же касается жалования, то и я, как и все партийцы Богоявленского полка, готов получать столько, сколько необходимо для существования…
— В вопрос о бывших офицерах, считаю, — подытожил военный комиссар Калнин, — товарищ Калмыков внес полную ясность, а насчет повышения ставок жалования дискутировать не будем. Декрет принят и призван повысить боеспособность Красной Армии. Кто полагает, что получаемых денег ему будет много, пускай перечисляет их в фонды инвалидов или голодающих. Дело это похвальное, но добровольное.
Последующие ораторы против декрета Совнаркома уже не выступали, наоборот, подчеркивали, что без знающих военспецов нельзя победить сильного, хорошо обученного врага. Однако, говорили делегаты, необходимы и точные указания, кого конкретно следует считать таковыми, а то сейчас даже некоторые взводные телефонисты, артиллерийские и ружейные мастера причисляют себя к ним и требуют себе назначения комсоставского жалования.
«Конференция, — гласила резолюция по данному вопросу, — признает, что декрет Совета Народных Комиссаров не является ошибочным, но конференция высказывается за пересмотр этого декрета в смысле категории ставок, строго разграничивая специалистов и неспециалистов»[24].
«Конференция в дивизии прошла хорошо, — отметил по возвращении из Кунгура начальник политического отдела 3-й армии Николай Гурьевич Толмачев. — Блюхеровцы — особая порода, первобытно коммунистическая…»
В приветствии, посланном Владимиру Ильичу Ленину, делегаты писали:
«Нами, рабочими, крестьянами и трудовым казачеством, непрерывно находящимися в боях с врагами мирового социалистического строя, руководит общая с Вами воля к победе рабочего класса, воля к всемирной социалистической революции»[25].
Итоги конференции обсуждались в полковых и ротных коллективах. Резолюции, принимаемые на этих собраниях сразу же направлялись в подив и в дивизионный «Красноармеец».
«Мы, коммунисты и нам сочувствующие 1-го Красноуфимского полка, — говорилось в одной их них, — обсудив вопрос о текущем моменте борьбы с контрреволюцией, клянемся с оружием в руках, что до тех пор не сложим оружия, пока ни одной белогвардейской сволочи не останется на территории Российской Социалистической Республики. Пусть знает вся эта стая черных воронов, что мы умеем защищать интересы пролетариата, трудового крестьянства и власть Советов, а также будем поддерживать всеми силами и средствами пролетариат всего мира»[26].
В Богоявленском полку М. Э. Шойхет отчитывалась перед своими партийцами, когда уже было известно о первых победах революционных моряков, солдат и рабочих Германии, что и придало особую направленность принятой резолюции:
«Мы, окопники, защищающие интересы всемирного пролетариата, слышим топот проснувшихся рабочих и крестьян Западной Европы. Мы слышим, как разрушаются дворцы западно-европейской буржуазии, как с треском и шумом летят короны под ударами рабочих и крестьянских штыков. Мы чувствует приближение наших братьев. Приветствуя их первые шаги, мы говорим: «Сделайте и последние шаги. Сбросьте своих Шейдеманов, этих прихвостней буржуазии, как это сделали мы с Керенским. Возьмите власть в свои мозолистые руки! Мы с вами. Идите же к социализму!»[27]
И вновь стали победно развиваться дела на фронте.
Поздно вечером 6 ноября в штаб Рабочего имени И. М. Малышева полка, только что влившегося в 4-ю Уральскую из расформированной 3-й дивизии, поступил приказ командира бригады о достойном проведении пролетарского праздника:
«В ознаменование дня Октябрьской революции вам предлагается занять станцию Кордон, зайдя к ней с тыла лесом и болотом… Остальные части бригады поведут наступление с фронта по железной дороге. Вам в помощь будет придана рота соседнего Средне-Уральского полка».
Выполнением этой боевой задачи руководил старейший большевик Екатеринбурга, участник революции пятого года и двух кампаний против дутовцев Петр Захарович Ермаков. Малышевцы скрытно вышли к станции и застигли противника врасплох. Белочехи дрались на путях в нательных рубахах, без сапог. До полутора рот потеряли убитыми, шестьдесят солдат и два офицера сдались в плен. Под откос был пущен бронепоезд, спешивший на выручку со станции Шамары, взорваны платформы с боевой техникой, среди которой оказался даже заморский аэроплан…