Однако дело было не в том, что у него начали слезиться глаза, а в том, что начало смеркаться. Внизу давно стемнело; на город опустился буровато-красный поздний вечер. То тут, то там зажигались огни. Вскоре фонари стали карабкаться до самой вершины скалы, откуда, по-видимому, можно было наблюдать за ходом боя. По ту сторону бухты заморгали огоньки Альхесираса, вытянувшиеся по кривой у самой воды.
— Что скажете насчет ветчины? — спросил Джек. Стивен ответил, что, по его мнению, ветчина может оказаться важным подспорьем в борьбе с вечерней сыростью. Разложив в темноте на коленях носовые платки, они принялись за трапезу. Некоторое время спустя Стивен неожиданно заметил:
— Говорят, что меня вызовут в суд по делу о потере «Софи».
С самого утра, когда стало ясно, что объединенный флот покинет якорную стоянку, Джек не думал о трибунале. Теперь эта мысль вернулась, неприятно поразив его. Он спросил:
— А вам кто это сказал? Наверное, господа хирурги из госпиталя?
— Да.
— Теоретически они, конечно, правы. Все это называется судом над командиром, офицерами и экипажем корабля; члены суда официально выясняют у офицеров, есть ли у них жалобы на командира, а у командира спрашивают, есть ли у него претензии к офицерам. Но, очевидно, в данном случае речь идет лишь о моем поведении. Уверяю, вам не о чем беспокоиться, клянусь честью. Совершенно не о чем.
— Я сразу же признаю себя виновным, — сказал Стивен. — И добавлю, что в это время сидел в пороховом погребе с открытым огнем, представляя себе смерть короля, растрачивая свои медицинские запасы, куря табак и составляя липовый отчет о расходе суповых галет. Ну что за чушь собачья, — весело рассмеялся он. — Удивлен, что столь разумный человек, как вы, придает такое значение этому вопросу.
— Да меня это вообще не волнует, — воскликнул Джек. «Врёшь же», — с нежностью сказал доктор, но только в глубине души. После очень долгой паузы Джек продолжил: — Ведь вы невысокого мнения об умственных способностях кэптенов и адмиралов? Я слышал, что вы не слишком лестно отзывались не только о них, но и о важных персонах вообще.
— Что ж, говоря по правде, с возрастом с вашими важными персонами и адмиралами что-то происходит, причем довольно часто. Даже с вашими кэптенами. Своего рода атрофия. У них ссыхаются мозг и сердце. Как мне представляется, это происходит…
— Так что бы вы сказали, — спросил Джек, положив руку на плечо друга, трудноразличимое под светом звезд, — если бы вам пришлось вручить свою жизнь, карьеру и доброе имя компании старших офицеров?
— О!.. — воскликнул Стивен.
Но что именно он хотел сказать, Джек так и не узнал. На горизонте, в стороне Танжера, одна за другой мелькнули вспышки, похожие на частые удары молний. Оба друга вскочили на ноги и приставили к ушам ладони, пытаясь расслышать относимый ветром отдаленный грохот орудий. Но ветер был слишком сильный, и вскоре оба сели на траву, рассматривая в подзорные трубы западную часть горизонта. На расстоянии двадцати-двадцати пяти миль им удалось разглядеть два источника этих вспышек, находившихся на незначительном расстоянии — не более градуса — друг от друга. Потом появился третий источник, за ним четвертый и пятый. Возникло алое зарево, которое оставалось неподвижным.
— Горит какой-то корабль, — в ужасе произнес Джек. Сердце у него билось так сильно, что он с трудом держал в руках подзорную трубу. — Дай-то Бог, чтобы это был не один из наших кораблей. Надеюсь, они успели затопить пороховые погреба.
Небо озарила гигантская вспышка, ослепившая их и затмившая звезды. Почти две минуты спустя их достигли величественные раскаты взрыва, которые отразились от африканского побережья.
— Что произошло? — спросил оторопевший Стивен.
— Корабль взорвался, — отвечал Джек.
В его памяти всплыла битва на Ниле и тот долгий момент взрыва французского корабля «Л'Ориен», все это с необычайной живостью: яркие картины с сотней деталей, зачастую совершенно отвратительных, которые он, казалось, напрочь забыл.
Он все еще сидел, погруженный в воспоминания, когда раздался второй взрыв, пожалуй, мощнее первого.
После этого ничего не происходило. Ни огонька, ни вспышки орудийного выстрела. Ветер стал постепенно усиливаться, взошла луна, затмившая мелкие звезды. Через какое-то время некоторые фонари стали спускаться. Иные оставались на месте, а какие-то даже поднялись выше. Джек и Стивен остались там, где были. Рассвет застал их сидящими под скалой. Джек продолжал изучать поверхность пролива — спокойного и пустынного, а Стивен крепко спал с улыбкой на устах.