— Да, дверь закрыта на замок. Боже, что они сделали с твоим лицом! — девушка коснулась пальцами его левой щеки, которая почти не болела до этого.
Он что-то пробормотал, с трудом поднялся и на негнущихся ногах заковылял к двери. Подергав ее и убедившись в том, что она заперта и нет никакой надежды ее взломать, он повернулся к Шейле.
— Что делать, Хэнк?
Капитан взглянул на девушку и заметил ее вымазанное лицо, разорванное платье — шаль вообще исчезла — и единственную оставшуюся сережку.
— Сними сережку, — посоветовал он ей.
— Ты хочешь попробовать открыть ею замок?
— Нет, просто ты глупо выглядишь с одной сережкой на два уха.
Он механически покопался в карманах — все было на месте, в том числе маленький перочинный нож, бумажник со спрятанным в нем лезвием, сигареты и зажигалка.
— А мы можем поджечь комнату и вырваться из нее? — спросила Шейла. — Нет, мы задохнемся, прежде чем дым выйдет наружу.
Фрост обследовал стены — ни малейшего оконца, ни вентиляционного отверстия — ничего.
— Так ты думаешь, те, кто напали, на нас — нацисты? — спросил он, закурив и выпустив густое облако дыма.
— Не знаю… Но говорят они с акцентом.
— Понятно, — кивнул он и изобразил на лице улыбку, от которой неожиданно закружилась голова. Взглянув на девушку, он заметил, что она дрожит и пытается закутаться в изорванное платье. Хэнк обнял ее, пытаясь согреть и прошептал: — Не бойся, если бы они хотели убить нас, то уже бы сделали это. Посмотрим, что будет дальше.
— Отвернись, пожалуйста, я больше не могу терпеть. Мне нужно пописать, — вдруг попросила его Шейла и показала на подобие унитаза в дальнем конце помещения.
— Конечно, — пробормотал пораженный капитан и отвернулся к стене, непроизвольно прислушиваясь к цокоту ее каблучков, интимному шороху и журчанью тонкой струи.
— Все, можно, услышал он одновременно с шумом спускаемой воды
Повернувшись, он увидел, как девушка отходит от унитаза со смущенным видом.
— Что же, все-таки, нам делать? — повторила она свой вопрос.
Фрост шагнул ей навстречу и положил ей руки на плечи, пытаясь согреть.
— Нам ничего не остается, как ждать их Ты замерзла?
— Да, — еле слышно ответила Шейла и нерешительно прильнула к нему.
— Давай ляжем рядом и согреемся, — прошептал Хэнк, привлекая ее.
Они опустились на пол, прямо там, где стояли во всем помещении не было никакой мебели, которая так бы пригодилась им теперь и капитан стал поглаживать ее голое плечо, опускаясь все ниже и ниже к груди.
Он коснулся губами ее шеи и она закинула голову назад, издав мягкий мурлыкающий звук и дрожа от нетерпения. Фрост нежно гладил пальцами ее грациозную шею и мягкие локоны на затылке, ощущая едва уловимый за пах дорогих духов. Полные влажные губы цвета спелой вишни уже ждали его, и он погрузился в них, касаясь своим языком податливого языка девушки.
Глава седьмая
— Ну сколько вас можно ждать, у меня уже сигареты почти закончились, — заявил четверым вошедшим Фрост, сидя по-турецки на полу посреди подвала. Шейла прильнула к нему, свернувшись клубочком. Часы показывали семь утра. Те направились прямо к нему, один хромал на левую ногу — Фрост узнал в нем вчерашнего бандита, стрельнувшего ему иголкой в шею. Он быстро вскочил на ноги и стал закатывать рукава рубашки.
— Только без своих дурацких штучек, — угрожающе заговорил хромой.
— Скучные вы, мужики. Отчего же немного не повеселиться? — спросил он, переступая с ноги на ногу, чтобы хоть немного размяться, и кося взглядом на приближающихся противников — оружия у них не было видно.
— Сейчас вы и девушка пойдете с нами.
— Как скажете.
Хромой нерасчетливо подошел совсем близко, и капитан взмахнул правой ладонью с зажатым между вторым и третьим пальцами лезвием, закрепленным при помощи зубочистки. Хромой отшатнулся, но было слишком поздно. Острая кромка черкнула его по щеке и сразу из раны ручьем хлынула кровь.
Фрост шагнул назад под страшный крик раненого, сжимающего двумя руками зияющий разрез, пересекающий всю нижнюю половину лица.
Не дожидаясь, пока ближайший враг кинется на него, Хэнк выдернул из брюк левой рукой ремень и обрушил тяжелую бляху прямо тому на голову. Круто развернувшись, он сам кинулся на очередного противника, выбросив вперед руку с лезвием. Тот закрылся локтем, пряча лицо от удара, и по рукаву рубашки заструилась кровь. Фрост воспользовался моментом и успел нанести удар бляхой в висок. Последний оставшийся на ногах бросился прямо головой вперед на капитана, врезался ему в живот и они вдвоем свалились на пол. Хэнк успел вскочить первым и изо всей силы саданул ему в челюсть. Тот снова рухнул и больше не поднимался. Лезвие где-то затерялось и капитан стал оглядываться по сторонам, потирая ушибленный кулак. Пока противники не успели придти в себя, он схватил под руку Шейлу, и они побежали к двери.
— Да, драться вы умеете, капитан, — вдруг раздался громкий голос с американским акцентом и в дверном проеме вырос загорелый, чисто выбритый мужчина, сжимая в руке “узи”. — Я тоже капитан и зовут меня Юрий Карков. Я из Моссада. Вы знаете, что это такое?
— Если я отвечу правильно, — ответил не успевший прийти в себя Фрост, — и скажу, что это — израильская разведка, я выйду в финал игры для эрудитов и получу пятьсот долларов?
— Не пятьсот, а пять тысяч. И жизнь в придачу.
В отличие от холодного и пустого подвала, столовая, где они сейчас завтракали, залитая лучами солнца, пробивающимися сквозь высокие окна, производила очень приятное впечатление. Молодая женщина принесла кофе, горячие булочки для всех, сидящих за столом — Фроста, Шейлы Балсам, капитана Каркова и девушки по имени Мириам.
— Капитан, мои люди недовольны вами.
— Я тоже недоволен ими, — отпарировал Хэнк, потягивая ароматный напиток. — Что это они себе позволили вчера и вообще, что вам нужно?
— Мы хотим, чтобы вы помогли нам разыскать доктора Балсама.
— Ничего себе! И для этого вы натравливаете на меня четырех человек, которые стреляют в меня каким-то наркотиком? Надеюсь, они в больнице.
— В госпитале, скажем так, в полевом госпитале. Есть у нас тут такой, который мы делим с ЦРУ. Мы им не задаем вопросы, они — нам. Очень удобно. Расположен в красивом старом здании, но лучше вам туда не попадать…
Карков взял с блюда морковку и стал ее жевать. Кофе он не употреблял, булочек не ел, а допивал второй стакан молока.
— Предпочитаете здоровую пищу?
— Предпочитаю, — улыбнулся Карков. — Так вы нам поможете?
— Сначала ответьте на мой вопрос — зачем был нужен мордобой?
— Все очень просто — мы хотели убедиться, действительно ли вы тот человек, который нам нужен. Поздравляю, экзамен вы сдали успешно. Даже чересчур.
— Спорю, что тем четверым, в госпитале, от этого не легче.
— Это точно. Вы жестокий человек, но что поделаешь, все мы занимаемся жестоким делом. Согласны со мной?
— Спрашиваете. Ладно, давайте ближе к делу. О чем вы там хотели меня попросить?
— И как вы собираетесь найти моего отца? — вмешалась Шейла.
— Я хочу, чтобы вы внедрились во французское неонацистское движение. Для человека с вашей подготовкой это будет не так сложно, как может показаться на первый взгляд. У нас есть на примете один американец, член нацистской партии. Его зовут Джеймс Вильям Карлсон. У него тоже нет левого глаза, и он носит повязку. Внешность примерно такая, как и у вас. Изменим прическу, сбреем усы, оденем в другой костюм. Другие часы, пистолет, такой, как у него, — и получится очень большое сходство.
— “Омегу” я не поменяю, — улыбнулся Фрост, щурясь от солнца.
— А вы всегда носили эти ручные часы? — спросила Шейла.
— Ну, — начал Хэнк, — в дни моей молодости, когда я только учился профессии военного, которая так пригодилась мне и в гражданской жизни, я носил часы на шее. Циферблат был с перевернутыми цифрами и с собой я всегда имел карманное зеркало, которое приставлял к горлу, когда хотел узнать время. Но когда я ослеп на левый глаз — а правый у меня страдает дальнозоркостью — появилась резь и пришлось приделать к зеркалу ручку, чтобы хоть немного увеличить расстояние до отраженного в нем циферблата. Но от этого у меня стала кружиться голова, и пришлось купить ручные часы.