— А с кем вы сюда приехали, мон ами?
Капитан повернулся на стуле и увидел, что голос принадлежит невысокому брюнету, больше похожему на итальянца, чем на француза. По-английски он говорил с заметным акцентом.
— С профессором Шаломом Балсамом, экспертом по геополитике. А вы?
— Да так, с не очень уж важным лицом… С министром образования. Ему угрожали в последнее время, вот и… — не закончил француз свою мысль.
— Частная фирма по охране?
— Нет, особое подразделение полиции. А вы?
— Частная. Спецотряд Diablo по обеспечению безопасности, Соединенные Штаты.
— Американец, значит. Я всегда хотел побывать у вас в стране. Видел?
Француз распахнул плащ и продемонстрировал классическую наплечную кобуру тридцатых годов и такого же возраста револьвер в ней.
— Американский. Я достал его во время войны, когда воевал вместе с отцом в Сопротивлении. Мне тогда было двенадцать лет.
— Да, кстати, как у вас тут неонацисты? Я слышал, поднимают голову?
— Нет, пресса просто — как там у вас говорят — делает из муравья слона?
— Делает из мухи слона, — улыбаясь, поправил его Фрост. — Вы действительно так считаете?
— Ну да. Есть нацисты, но их немного, какие-то ненормальные, которые хотят пощекотать себе нервы чем-нибудь недозволенным. А у вас?
— Не знаю. Кто-то пытался совершить покушение на жизнь доктора Балсама в Чикаго — наверное, нацисты…
— А, Чикаго, — прервал его собеседник и, зажав в руках воображаемый автомат, застрочил, — тра-та-та-та-та!
— Вот-вот, веселый город, — засмеялся Хэнк, — так вот, эти фашисты хотели отправить на тот свет моего шефа в Чикаго, но теперь сами жарятся в аду.
— Это хорошо.
Они болтали так около часа, пока Фрост ожидал возвращения Балсама из конференц-зала. Переговорили обо всем — о фильмах, о девочках, об оружии, даже о пицце. С хрустящей корочкой, сыром, кетчупом и колбасой — француз назвал пиццей по-чикагски. Капитан объяснил ему, что в Чикаго такую пиццу называют нью-йоркской. Его коллега оказался большим гурманом и знатоком гастрономии и к четырем часам утра, когда живот Хэнка свели судороги от разговоров о всякой вкуснятине, наконец-то встреча закончилась и двери распахнулись. Балсам вышел в холл в сопровождении какого-то человека, которого капитан вроде бы видел по телевизору в программе новостей.
В комнате охраны прозвучал сигнал, дающий знать о появлении подопечных телохранителей в вестибюле, что было очень удобно, и к Фросту присоединились два его товарища. До гостиницы доехали без приключений, что показалось даже скучным, и в пять часов он завалился спать, предварительно позвонив, чтобы его разбудили в семь. Конференция начиналась в восемь.
Проснувшись, Фрост совершил свой утренний туалет и не забыл почистить после этого браунинг. Судя по тому безделью, которому он предавался со времени прибытия во Францию, ему грозила только одна опасность — смерть от скуки. Вложив пистолет в кобуру, он набросил пиджак и спустился в ресторан, чтобы быстро перекусить. Расправившись с завтраком, состоящим из небольшого бифштекса с яичницей, булочек, кофе и апельсинового сока — цены изумили его — Хэнк поднялся на шестой этаж, где находился номер Балсама. Кребски мерил ногами коридор, Лейн стоял рядом со свежим порезом от бритвы на лице, зевал и протирал глаза.
— Балсам уже готов? — спросил его капитан.
— Да, выглянул минут пять назад и сказал, что сейчас выйдет. Машина ждет перед гостиницей.
Фрост кивнул, прислонился к стене и закурил. Прошло еще несколько минут; наконец, дверь распахнулась и из номера вышел профессор. Протирая слипающиеся глаза и зевая, Хэнк поспешил к нему.
— Доброе утро!
Балсам зевнул в ответ и капитан улыбнулся:
— Оказывается, и вам не чужды маленькие человеческие слабости. Лейн, вызывай лифт.
Через мгновение раздался пронзительный крик. Хэнк в ту же секунду развернулся и увидел бьющегося в предсмертной агонии Лейна с пальцем, прилипшим к кнопке вызова лифта. Лицо бедняги исказила гримаса боли, и его трясло так, что ноги едва не отрывались от пола, спина билась о стену, а одежда и волосы стали дымиться.
Кребски бросился к нему, но Фрост успел крикнуть:
— Не подходи! Высокое напряжение!
Едва он успел нащупать рукоятку браунинга, как раскрылась дверь подъехавшего лифта. Капитан одновременно прыгнул к профессору, чтобы закрыть его своим телом, и открыл огонь по трем террористам, выбежавшим из лифта в коридор.
Кребски тоже стремительно выхватил пистолет и, взяв его двумя руками и присев в классической позе, поддержал огнем Хэнка. Совместными усилиями они завалили двух первых бандитов буквально в течение четырех секунд. Но третий террорист успел вскинуть автомат, и очередь прошла рядом с головой капитана, вывалив из стены большой кусок штукатурки. Оба телохранителя перевели огонь на последнего убийцу, бешено нажимая на спусковые крючки и вгоняя в него одну пулю за другой. Тот зашатался, его отбросило назад, и он отлетел в открытый лифт, продолжая давить на гашетку в предсмертной судороге.
Фрост развернулся, выстрелил в замок двери номера профессора, ударом ноги выбил ее и увлек профессора за собой в комнату. Неожиданно изнутри раздался звон разбитого стекла, и в гостиную из окна стали запрыгивать люди с пистолетами в руках. Снаружи раскачивалось на тросах какое-то сооружение, похожее на люльку мойщика окон. Хэнк в упор выстрелил в первого бандита, толкнув левой рукой Балсама на пол за диваном.
Едва он успел выпрямиться, как на него бросился второй террорист и свалил его на ковер. Капитан успел перевернуться в падении, подмял противника под себя, схватил его за горло левой рукой и изо всей силы несколько раз ударил кулаком в висок.
Резко вскочив, он увидел третьего, целящегося в него из браунинга с глушителем. Потеряв свой пистолет во время рукопашной схватки и не имея времени даже выхватить нож, Фрост стремительно прыгнул вперед и ударил бандита головой в живот. Тот зашатался, ловя ртом воздух, и согнулся от боли пополам. Хэнк уцепился одной рукой в пистолет противника, а локтем ударил сверху вниз по его открытой шее. Выкрутив кисть, он саданул по суставу коленом, и пистолет выпал из разжавшихся пальцев.
Не успел капитан повернуться, как отлетел в сторону от сильного удара в правый бок. Он с трудом удержался на ногах, ухватившись за край стола. Обезоруженный террорист не сдавался и еще раз изо всей силы ударил Фроста ногой в солнечное сплетение. Тот свалился назад, противник бросился сверху, но был отброшен в сторону. Они снова вскочили, и Хэнк нанес удар кулаком бандиту прямо в живот. Тот согнулся, капитан соединил руки и изо всей силы врезал между лопатками, добавив снизу в челюсть правым коленом.
Не теряя времени на то, чтобы прикончить бандита, капитан развернулся, намереваясь помочь Кребски, который схватился с четвертым — последним, как надеялся Фрост, — убийцей. Второй бандит валялся мертвым на полу за несколько секунд до этого его прикончил Кребски. Тот безнадежно проигрывал схватку с террористом. Противник свалил его на пол и уже приготовился добить ударом ноги в висок, как Фрост бросился между ними и отпихнул бандита к стене. Когда тот оттолкнулся от нее и снова кинулся вперед, Хэнк встретил его прямым под ребра и через мгновение нанес смертельный удар ладонью в нос, раздробив переносицу на мелкие осколки.
Не ожидая, пока мертвый бандит свалится на пол, капитан повернулся и увидел, что третий террорист, с которым он дрался минуту назад, пришел в себя и подбирается к доктору Балсаму. Тот с закрытым от ужаса руками лицом прижался к стене в трех шагах от Фроста.
Хэнк подпрыгнул и, ударив ногой в грудь бандита, оттолкнул его от профессора. Бросившись к убийце, он схватил его за волосы, пытаясь развернуть голову, чтобы ударить в висок — как вдруг волосы остались у него в руке! Выругавшись и отбросив парик в сторону, капитан не успел вывернуться от удара по голове вазой, схваченной террористом с ближайшего столика. Он на секунду замешкался, приходя в себя, а затем метнулся влево, уклоняясь от удара, и, в свою очередь, ответил контратакой, проведя Крюк левой в голову. Противник отшатнулся назад и прислонился к разбитому окну. Не теряя больше ни мгновения, Фрост догнал его и изо всей силы саданул ногой в солнечное сплетение. Бандит перевалился спиной через подоконник и, закричав от ужаса, выпал из окна под звон оставшихся осколков разбитого стекла. Хэнк подскочил к окну и выглянул наружу. Убийца отскочил от люльки Мойщика и рухнул вниз с высоты шести этажей, грохнувшись на брезентовый навес над входом в гостиницу и разбросав установленные под ним вазы с цветами.