Комментарии к «Евгению Онегину» Александра Пушкина

С Вяземским и Кюхельбекером Пушкин встречался в последний раз лет шесть назад. Своего старого друга и лицейского однокашника Пущина он видел в последний раз, когда тот приезжал к нему 11 янв. 1825 г. По воспоминаниям Пущина, наш поэт, зная о принадлежности его тайному обществу, сказал ему: «Впрочем я не заставлю тебя, любезный Пущин, говорить. Может быть, ты и прав, что мне не доверяешь. Верно, я этого доверия не стою — по многим моим глупостям». Сложные отношения Пушкина с Рылеевым изображены в не слишком заслуживающих доверия воспоминаниях, которые оставил нам Соболевский, ставший другом Пушкина позднее. Оказывается, будто числа 10 дек. 1825 г. Пушкин, узнав о смерти Александра I, решил нарушить запрет и отправиться в Петербург, где собирался остановиться у Рылеева, хотя имел много других, более близких друзей. Он приехал бы как раз вовремя, чтобы присутствовать в качестве сочувствующего событиям 14 декабря; но заяц перебежал ему дорогу, и он вернулся. Если эта история правдива (а уверенности в этом нет), то суеверная примета — перебегающий дорогу «быстрый заяц» — изящно связывает пушкинское описание Татьяниных суеверных колебаний и навеянные раздумьями наброски мятежников (в той же тетради 2370), к которым он мог бы присоединиться.

¹¹ Холоднокровный генерал. Возможно, упоминается флегматичный, не очень умный, но мужественный и либеральный Алексей Юшневский (1786–1844), генерал Второй армии, друг Пестеля.

XVIII

   Сначала эти заговоры
   Между Лафитом и Клико
   <Лишь были> дружеские споры
 ⁴ И не <входила> глубоко
   В сердца мятежная наука,
   <Все это было только> скука,
   Безделье молодых умов,
 ⁸ Забавы взрослых шалунов…

² Между Лафитом и Клико. Это галлицизм «entre deux vins», означающий «быть под хмельком».

⁸ Забавы взрослых шалунов. Комментарии Бродского к этой строфе бесстыдно гротескны. Этот советский лизоблюд, пытавшийся в своем холопском рвении доказать, что Пушкин был ярым поклонником революции, решает применить не «эстетический» или «текстологический» метод, а «исторический» и «идеологический»; в результате он с легкостью приходит к выводу, что строфа, о которой идет речь, должна стоять перед строфой XIV — с тем, чтобы представить зачатки декабристского движения в исторической последовательности (покойный Томашевский в 1934 г. рискнул сделать несколько критических замечаний по поводу маневров Бродского). Бродский пытается внушить, что «забавы» означает у Пушкина «любовь» и «вдохновение», а «шалун» (фр. «polisson»)— «революционер» и «философ»; в итоге строфа звучала бы по-идиотски: «любовь и вдохновение взрослых философов» вместо пушкинских «забав взрослых шалунов».