Какой-то мощный толчок бросает манифестантов к ратуше, лестницы которой охраняют бретонские[53] мобили. Ле-франсэ[54] проталкивается через их ряды, а старый Белэ[55], подняв на плечи Лекура, члена синдикальной камеры союза переплетчиков, помогает ему пролезть через окошечко их главного подъезда; туда устремляются добровольцы Тибальди; двери распахиваются настежь и поглощают столько людей, сколько может войти.
Вокруг стола в главной зале восседали Трошю, Жюль Фавр, Жюль Симон, у которых представители народа сурово потребовали отчета в действиях правительства.
Трошю, прерываемый криками негодования, объясняет, что ввиду настоящих обстоятельств для Франции было выгодно оставить позиции, занятые накануне германской армией.
Упрямый бретонец продолжает говорить, но вдруг бледнеет: ему подали бумажку, на которой были сформулированы требования народа:
НИЗВЕРЖЕНИЕ ПРАВИТЕЛЬСТВА!
КОММУНА!
СОПРОТИВЛЕНИЕ ДО ПОСЛЕДНЕЙ КАПЛИ КРОВИ!
НИКАКОГО ПЕРЕМИРИЯ!
– Франция погибла, – заявляет Трошю тоном глубочайшего убеждения.
Он понял, наконец, то, что ему не переставали твердить в продолжение многих часов: он понял, что народ требует низвержения Правительства национальной обороны.
Молча срывает он с себя какой-то орден и передает его одному из офицеров бретонских мобилей.
– Это сигнал! – восклицает Чиприани[56], товарищ Флуранса.
Почувствовав, что его жест разгадан, Трошю осматривается по сторонам и, заметив, что реакционеры начинают собираться в большом количестве, по-видимому, успокаивается.
Члены правительства удаляются на совещание и просят Рошфора объявить о назначении выборов в Коммуну, ибо никому другому уже не верят. Рошфор подходит к окну и передает толпе обещание правительства, а затем кладет на стол свое заявление об отставке и дает революционерам увести себя в Бельвиль, где, по их словам, его давно ждут.
Между тем вокруг Трошю собираются бретонцы, такие же упрямые и наивные, как он, охраняя его, как свою мадонну в приморских ландах; они ждут его приказаний, но он молчит.
В это самое время несколько членов правительства, пользуясь доверчивостью Флуранса и национальной гвардии, под разными предлогами выбрались из ратуши и хорошо использовали время для подготовки нападения.
Пикар приказал бить сбор, и 106-й батальон национальной гвардии, целиком составленный из реакционеров, под командой Ибоса (храбрость которого была достойна лучшего применения) выстроился у решетки ратуши.
Он разразился криками «Да здравствует Коммуна!» и был беспрепятственно пропущен внутрь.
В скором времени 40 000 солдат окружили здание ратуши, и спутникам Флуранса было предложено «во избежание конфликта» (как выразился Жюль Ферри) и ввиду «достигнутого соглашения» удалиться.
Менее наивный, чем остальные, капитан Грефье арестовал Ибоса. Но Трошю, Жюль Фавр и Жюль Ферри снова обещают выборы в Коммуну и, сверх того, клянутся, что всем будет гарантирована свобода, каков бы ни был исход событий.
Члены правительства, оставшиеся в ратуше, столпились в амбразуре окна, откуда было видно, как строились солдаты 106-го батальона.
Милльер[57], заподозрив вдруг ловушку, хочет созвать национальную гвардию предместий, но Флуранс возражает, говоря, что это лишнее, раз правительство дало честное слово. Милльер, согласившись с ним, отсылает и свой батальон, который выстроился было на площади.
Толпа успокаивается, читая в этот момент расклеенную афишу, возвещавшую о предстоящих выборах в Коммуну; вернувшиеся домой доверчивые граждане на следующий день с великим изумлением узнали о новом обмане правительства.
Ферри, присоединившийся к Пикару, вернулся во главе многочисленных войск, выстроившихся в боевом порядке.
В то же самое время подземным ходом, соединявшим казармы Наполеона с ратушей, подходили новые подкрепления бретонских мобилей. Они шли, ибо так приказал им Трошю.
Это была настоящая западня. Газ был потушен, и бретонцы со штыками наперевес пробирались подземным ходом, в то время как батальоны «порядка» под командой Жюля Ферри входили через решетку.
Бланки, не подозревая, что можно так вероломно нарушить свое честное слово, передал через Констана Мартена[58] приказ послать в мэрию первого округа доктора Пильо[59] на место мэра Тенаиль-Салиньи. У дверей мэрии солдат преградил ему путь штыком. Тогда Констан Мартен отнял у него ружье и вошел со своими друзьями в зал совета. Мелин[60] в ужасе бросился за мэром, не менее его испуганным; печать и касса были переданы посланцам Бланки. Но в тот же вечер мэрия была взята обратно. Флуранс вышел из ратуши со стариком Тамизье[61], пройдя между двумя рядами солдат; за ним вышел и Бланки с Милльером, так как правительство еще не решалось показать, что оно плюет на свое честное слово.
53
54
55
56
57
58
60