Вот какие сведения посылались из восточных департаментов в военное министерство, которое уверяло, что в армии нет недостатка ни в чем, вплоть до пуговиц на гетрах, и что все дешево:
Мец, 19 июля 1870 г.
– Генерал де Файи доносит, что 17 батальонов его корпуса прибыли. Тут же передаю его депешу крайне срочного характера.
– Запасов никаких, в казначействах нет денег, так же как и в корпусах; жду звонкой монеты. Нуждаемся во всем и во всех отношениях. Пришлите несколько повозок для штабов, здесь их нет вовсе. Пришлите также походные кухни.
Двадцатого июля генеральный интендант Блондо, заведующий хозяйственно-административной частью военного министерства, писал в Париж:
Мец, 20 июля 1870 г., 9 ч. 50 м. утра
– В Меце нет ни сахара, ни кофе, ни риса, ни водки, ни соли; мало сала и сухарей. Спешно вышлите по крайней мере миллион пайков в Тионвилль.
Генерал Дюкро в тот же день писал военному министерству:
Страсбург, 20 июля 1870 г., 7 ч. 30 м. веч.
– Завтра останется едва полсотни людей для защиты крепости Неф-Бриссак и форта Мортье. Птит-Пьер и Лешлямбер тоже оставлены без гарнизона: это следствие приказаний, отданных нам. Кажется, можно положительно утверждать, что пруссаки уже владеют всеми проходами Черного Леса.
В самом начале августа количество защитников на границах не превышало 220 000 человек.
Мобильная гвардия, которой до сих пор пользовались только при усмирении мятежников и которая в мирное время существовала лишь в ведомостях военного министерства, была теперь приведена в боевую готовность.
Вдруг до Парижа долетело – неизвестно, каким путем – известие, что какой-то генерал не мог найти своих войск. Подобной шутке никто не верил. Однако, читая следующие строки в официальном следствии о войне 1870 года, приходится признать, что дело было именно так:
Генерал Мишель – Военному министерству в Париже
– Приехал в Бельфор, не нашел своей бригады, не нашел начальника дивизии. Что мне делать? Не знаю, где мои полки.
Согласно тем же официальным депешам, запасы, срочно вытребованные генералом Блондо 20 июля, не прибыли в Тионвилль еще 24-го, как об этом свидетельствует донесение командира 4-го корпуса Главному штабу в Париж:
Тионвилль, 24 июля 1870 г., 9 ч. 12 м. утра
– У 4-го корпуса нет до сих пор ни кухонь, ни лазаретов, ни повозок для штабов и войск; все в полном расстройстве.
Невероятная «забывчивость» продолжается.
Интендант 3-го корпуса – Военному министерству
Мец, 24 июля 1870 г., 7 ч. вечера
– 3-й корпус выступает завтра, а у меня нет ни лазаретных, ни хозяйственных служащих, ни походных коек, ни сена для лошадей, ни обоза, ни весовых инструментов, а в 4-й кавалерийской дивизии – даже ни одного интендантского чиновника.
Серия таких депеш продолжается без перерыва – весь июль и август. Что это: роковое стечение обстоятельств, растерянность, неосведомленность? Телеграммы говорят о вопиющей халатности:
Помощник интенданта 6-й дивизии по продовольственному снабжению – Военному министерству, Париж
Мезьер, 25 июля 1870 г., 9 ч. 20 м. утра
– В Мезьере сейчас нет ни сухарей, ни солонины.
Начальник артиллерийского парка 3-го корпуса – начальнику артиллерии, Военное министерство, Париж
– Снаряды для орудий не прибывают.
Начальник штаба – Военному министерству, Париж
Мец, 27 июля 1870 г., 1 1/4 ч. ночи
– Войска продолжают прибывать без патронов и палаток.
Начальник штаба – Военному министерству, Париж
Мец, 29 июля 1870 г., 5 ч. 60 м. утра
– Нет сухарей, чтобы двигаться вперед.
Маршал Базен – генералу Ладмиро, в Тионвилль
Буле, 30 июля 1870 г.
– Вы должны были получить бюллетень за № 5, в котором вам сообщалось о больших передвижениях войск по направлению к Саоре и о прибытии прусского короля в Кобленц. Вчера я видел императора в Сен-Клу. Ничего еще не решено относительно операций, которые должна будет предпринять французская армия.
Кажется, склоняются к наступательным действиям 3-го корпуса.
Как раз в это время Руер[14] говорил своему повелителю:
– Благодаря вашим заботам, государь, Франция готова.
Не прошло и дня, как почувствовали, что ничего не готово: не готово и десятой части того, что требовалось.
Пока шел обмен этими секретными, конечно, депешами, горсточка людей, рассыпанных на всем протяжении границ, отступала перед полчищами Вильгельма.
14