По лестнице по нищей брела с работы я…
Востребует и взыщет голодная семья!
О, в керосинной шали
Под форткою дрожа —
Как руки удержали
Слепую боль ножа?!
И, сгорбившись на кухне, где лампа — волчий глаз,
Где тесто грозно пухнет и квохчет керогаз,
В бидоне, ложкой, плача, сметану сыну бью —
Лохмата и незряча — за всю-то жизнь мою!
За мыльные лохани. За смертное белье.
За то, что потрохами плачу за бытие.
За наше процветанье, что царственно грядет.
За наше подаянье у заводских ворот.
За пропуск постоянный к изношенным станкам.
За ящик деревянный у тьмы отверстых ям!
И, бешена, патлата,
Сметану в масло бью —
До завтрашней зарплаты
У рабстава на краю,
До детских ртов галчиных,
Где зубы — как огни! —
До матюга мужчины,
До ругани родни,
До магазинов пьяных,
Где жиром пол пропах —
Ну, вот она, сметана!
Густеет на глазах…
А я ее сбиваю всю ночку, до утра!
Живу и выживаю — на выдумку хитра!
И если лютый голод
Затмит и слух, и речь —
Я в наш родимый голод
Найду, чего испечь.
— Степка!.. Ты?..
— Я.
— Че трезвонишь-то?.. Фу, весь в снегу… Заходи…
— Саня дома?
— А куда ей деться, Саньке твоей?.. Дурище… Сидит на своей финской машинке строчит, тебя поджидает… Пенелопа!..
— Но, но. Еще заикнись, зява…
— Звиняйте — любовь вашу задел… Пойдем вмажем, Степка, а?.. По маленькой…
— Я уж к большенькой… приложился.
— Э-эх!.. И тут ты меня обскакал!.. И к Саньке первым пристоился, и коньяк “Белый аист” за пазухой нянчишь — классный ты мужик, Степан!.. Ван Клиберн ты наш!..
— Гончаров, падла!.. Осторожней на поворотах.
— Я всегда только закрытые… повороты… делаю. Ну — по чуть-чуть!..
— Вали. Огурца нету.
— А Санька с тобой… за компанию — тоже?..
— Нет. Она — только огурцы любит.
— А… тебя?
— Будешь в скважину подглядывать — быстро окривеешь. Понял?
ОДИНОКАЯ ПЕСНЯ СТЕПКИ — САНЕ
Да, я лабух в ресторане,
Многоженец!..
Четвертак в моем кармане
Да червонец.
Все скатерки в винных пятнах,
Шторы — в жире!
Все мне до хребта понятно
В этом мире.
Ресторан ты мой вокзальный,
Работенка!..
Держит баба так печально
Ребятенка…
В толстой кофте, в козьей шали,
Лик — невесты,
Из какой далекой дали
Здесь — проездом?..
Закажи блатную песню —
Я сыграю.
На своей работе — честно
Помираю.
Мне грузин две красных сунет —
Между жором…
Саксофон в меня как плюнет
Соль-мажором!
Ты, рояль мой гениальный,
Я — твой лабух!
Ресторан ты мой вокзальный
В спящих бабах!
Эти — спят, а те — хохочут,
В рюмку глядя,
Рысьими очьми щекочут,
Все в помаде…
И в плацкартном ресторане
Да в мазутном
Как тебя я встретил, Саня,
Серым утром?
Ты зашла. За столик села.
Как — с гостями!..
Я твое увидел тело
Под шерстями.
Напряглась во мне пружина.
Я рванулся.
Бритый на тебя детина
Оглянулся.
Я не помню, что мы ели,
Что мы пили…
Помню — мы одни — в постели —
Вместе — были.
И под грубыми руками
Пианиста
Ты горела вся, как пламя —
Мощно, чисто!
Целовал холмы, ложбины,
Лоб горячий…
Санька, ты ж была с мужчиной —
Что ж ты плачешь?..
Но, пылая головнею,
Вся сияя,
Ты сказала: — Я с тобою —
Умираю…
Кипятком по сердцу дико
Хлестануло.
Ах, портниха ты, портниха!..
Все… Уснула…
И тогда в ночи безбрежной,
Тьме кромешной
Целовал живот твой нежный
И безгрешный.