7. Расходы, установленные законом на содержание завкомов, и соцстрахования, которые несут предприятия, не могут ни в коем случае рассматриваться как часть зарплаты рабочего.
Считать необходимым уничтожить всякие скрытые виды зарплаты в виде разного рода выдач, натуральных услуг и привилегий, оказываемых отдельным группам рабочих, и установить строжайшее проведение в жизнь единства зарплаты и платность всякого рода услуг, которые оказываются рабочим со стороны предприятия.
Верно: М. Буракова
МОСКВА, Воздвиженка, 5. Коммутатор ЦК
1-05-27, 1-05-28, 1-05-29, 1-05-30 При ответах ссылаться на наш No, число и отдел
Пролетарии всех стран, соединяйтесь/ Строго секретно
РОССИЙСКАЯ КОММУНИСТИЧЕСКАЯ ПАРТИЯ (БОЛЬШЕВИКОВ) ЦЕНТРАЛЬНЫЙ КОМИТЕТ
Отдел: Бюро Секретариата
No 23573/с 21 февраля 1923 г.
Тт. ТРОЦКОМУ, СОКОЛЬНИКОВУ Выписка из протокола No 11 заседания Пленума ЦК РКП от 21/11-23 г.
СЛУШАЛИ: ПОСТАНОВИЛИ:
2. О тезисах по вопросам: а) об 2. Перенести на 22/11-23 г. организации гос. промышленности и б) о налоговой политике в деревне.
Секретарь Цека: И. Сталин
ЧЛЕНАМ ПЛЕНУМА ЦЕКА Совершенно секретно
К ПРОЕКТУ РЕОРГАНИЗАЦИИ И УЛУЧШЕНИЯ РАБОТЫ ЦЕНТРАЛЬНЫХ УЧРЕЖДЕНИЙ ПАРТИИ
1. НЕОБХОДИМЫЕ ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ ФАКТИЧЕСКИЕ ПОЯСНЕНИЯ
Значительная часть членов пленума фактически введена в заблуж
дение относительно моей позиции в вопросе о реорганизации централь
ных партучреждений (по инициативе тов. Ленина). Никакого предложе
ния я ни в пленум, ни ранее в Политбюро не вносил. Никакого оформлен
ного предложения я не имел. Более того, в Политбюро мы единогласно
решили не выступать по этому острому вопросу с какими-либо сепарат
ными предложениями, а попытаться сговориться путем обмена мнений
на каждом заседании. Предложение было мое, и оно встретило полное
сочувствие. Мы рассчитывали, что партия подаст свой отклик на письмо
тов. Ленина, появятся статьи в "Дискуссионном листке", и Политбюро, а
затем и пленум получат возможность более глубоко прощупать настрое
ние партии в этом вопросе и в более точной форме и с полным единоду
шием пойти навстречу назревшим организационным преобразованиям.
Повторяю, таково было мое предложение на Политбюро, и оно встретило
полное сочувствие.
Внесение в пленум проекта тов. Зиновьева явилось для меня
полной неожиданностью. В Политбюро эти тезисы не обсуждались. Самый
порядок их внесения шел вразрез с тем соглашением, которое было
единодушно заключено членами Политбюро: принять все меры к устра
нению в, этом вопросе сепаратных выступлений.
Получив за несколько часов до заседания текст тезисов тов. Зи
новьева, я совершенно не понял, о какой идее "двоецентрия" идет речь,
так как мне не известен был какой-либо проект "двоецентрия", внесен
ный в Политбюро или в пленум ЦЕКА. Я не считал своей записки, явив
шейся простым эпизодом в условленном нами обмене мнений, за какой
либо проект, и притом суть даже и этой моей записки совершенно не
состояла в "двоецентрии". Смысл этого полуоформленного отражения
идеи "двоецентрия" разъяснился мне только во время прений на плену
ме, причем я убедился, что моя записка членам Политбюро, являвшаяся
одним из моментов нашего внутреннего, еще не оформленного обсуж
дения в Политбюро, представлена некоторыми членами пленума, как мое
"предложение", суть которого состоит в "двоецентрии" и которое направ
лено против предложения тов. Ленина. Некоторые из членов пленума,
кем-то соответственно информированные и инструктированные, выска
зались в том смысле, что проект тов. Ленина имеет своею целью сохране
ние единства, а мой - раскол.
Я не стану здесь доискиваться ни персональных источников, ни
целей этой кружковой инсинуации, соответственно подготовленной. Но
заявляю: "Простое фактическое изложение письма тов. Ленина и мое
го отношения к этому письму, как и к предшествовавшему ему документу, не оставит ничего от этой недобросовестной карточной постройки. Дело обстояло как раз наоборот. В то время, как большинство членов Политбюро считало невозможным самое напечатание письма тов. Ленина, я, наоборот, не только настаивал и - при содействии тов. Каменева и в отсутствие тов. Зиновьева - настоял на напечатании письма, но и отстаивал основные его идеи или, чтобы быть более точным, те идеи его, которые казались мне основными.
Я сохраняю за собою право изложить эту фактическую сторону дела перед лицом всей партии, если этого потребует отпор инсинуации, которая чувствовала и чувствует себя слишком безнаказанной, ввиду того, что я почти никогда не реагировал на нее.