Поразительным в связи с этим явилось то рвение, которое китайцы, занятые серьезными внутренними экономическими проблемами, проявили, придя на помощь взбунтовавшимся албанцам в 1961 году. Экономика Албании очень сильно зависела от советской помощи и торговли с Советским Союзом, а также от экономических связей с остальными государствами Восточной Европы. Теперь она в значительной степени зависит от связей с Китаем, который предоставил Албании большие кредиты для развития экономики, продовольственное зерно и техническую помощь[247]. Упор на политические соображения во внешнеэкономической политике Китая проявился в готовности китайцев ограничить снабжение оборудованием своей собственной, приходящей в Упадок промышленности, поделиться своим импортируемым с Запада продовольствием (приобретаемым на обратимую валюту, которая достается с таким трудом) и направить квалифицированный персонал. Приобретение в Европе союзника, отвоеванного у излюбленного Хрущевым СЭВа, явно стоило такой высокой цены.
В свою очередь Хрущеву в порядке компенсации своих потерь на Западе удалось сделать приобретение на Востоке, когда в июне 1962 года Монголия была принята в качестве полноправного члена в СЭВ. Монголия находилась в выгодном положении, получая экономическую помощь и от Советского Союза, и от Китая, а также от восточноевропейских государств, особенно от Восточной Германии и Чехословакии. Включение этой азиатской страны в европейскую коммунистическую экономическую систему явилось знаменательной победой, но китайцев больше всего уязвляло в этом, вероятно, то, что Монголию охарактеризовали как страну, заслуживающую получения помощи для экономического развития и достойную сотрудничества с развитыми коммунистическими государствами[248]. После фактического прекращения советской помощи Китаю и отчуждения Монголии Китай очутился почти в полной экономической изоляции. Единственно, в нем китайцы продолжали находить утешение,—это в шумном одобрении китайского экономического курса Северной Кореей, в довольно дорогостоящей помощи Албании да в сокращении, по имеющимся сообщениям, советской деятельности в Северном Вьетнаме[249].
Таким образом, советско-китайские экономические отношения явно не свидетельствуют о том, что эти две страны «объединены общностью интересов и целей, нерушимыми узами международной социалистической солидарности»: торговля между ними упала до самого низкого уровня со времени возникновения китайского коммунистического режима; советская экономическая помощь Китаю, которая никогда и не была большой, по существу прекратилась, а также были отозваны технические специалисты; обе страны ведут между собой экономическую конкуренцию за преобладание в ряде коммунистических и некоммунистических государств, и, наконец, Китай выступает против основных принципов советской внешнеэкономической политики, характеризуя ее в таких выражениях, которые до последнего времени приберегались лишь для «империалистических эксплуататоров».
О том, насколько серьезно советское правительство смотрит на китайский вызов советской внешнеэкономической политике, можно судить по докладу Суслова на Пленуме Центрального Комитета КПСС в феврале 1964 года. Значительную часть своего доклада Суслов посвятил опровержению китайской критики действий Советского Союза в этой области. ОН высмеял мнимую озабоченность китайцев советскими экономическими отношениями с Западом, саркастически указав на множество западных делегаций, побывавших в Пекине. Он пространно остановился на попытках китайцев опорочить экономическую помощь, оказываемую Советским Союзом и другими социалистическими государствами слаборазвитый странам. Наконец, он выступил против китайской позиции по вопросу об экономических отношениях с другими коммунистическими странами. Сокращение советско-китайской торговли, заявил он, произошло по инициативе Китая, а не Советского Союза, а отзыв советских технических специалистов был естественным и неизбежным результатом безрассудства китайцев[250].
Другая важнейшая проблема, стоящая перед коммунистическими государствами, заключается в том, чтобы добиться экономического сотрудничества между мощной, экономически развитой страной и менее крупными и менее развитыми государствами. В ходе недавно состоявшейся дискуссии по вопросам специализации производства председатель комиссии по вопросам внешней торговли польского сейма упомянул о «различиях в подходе к этой проблеме между менее развитыми странами, которые хотят развивать производство и экспорт машин, и высокоразвитыми странами, которые хотят продолжить и расширить экспорт машин»[251]. Венгерский экономист профессор Вайда пишет, что «разница в уровнях развития различных стран создает объективные трудности», которые «не обязательно представляют собой столкновения интересов, но могут перерасти в них»[252].
248
См. H. С. Хрущев, Насущные вопросы развития мировой социалистической системы, «Коммунист», август 1962 г., стр. 19.
249
Что касается советской экономической помощи Северному Вьетнаму, в настоящее время ясности в этом вопросе нет. Однако были сообщения о том, что после отказа Северного Вьетнама подписать Договор о запрещении испытаний ядерного оружия в августе 1963 г. Советский Союз отозвал своих технических специалистов и сократил свою экономическую помощь. См. Ernst Kux, Но Chi Minli Between Moscow and Peking, Swiss Review of World Affairs», April 1964, p. 13.
251
Станислав Кузинский, председатель комиссии по вопросам внешней торговли сейма, еженедельник «Экономическая жизнь» («Zycie Gospo-darcze»), Варшава, ноябрь 1963 г.
252
Имре Вайда, журнал «Общественная жизнь» («Tarsadalmi Szemle»), декабрь 1963 г., стр. 12 — 24.