Диалектика исторического развития, линейная в больших временных промежутках, нелинейна на сравнительно коротких исторических этапах. Здесь историческое развитие может проходить через повторяющиеся циклы, и тогда оно подобно громадному колесу. Прогресс сменяется упадком, за упадком приходит новый подъём. К примеру, именно такой была российская история последних ста лет.
Поэтому важнейшее значение вообще для всей коммунистической идеи приобретает существование такого государства, которое могло бы стать стабильной и по-настоящему долговременной коммунистической платформой. На этой стабильной платформе происходило бы бесперерывное, безостановочное развитие коммунистического общества. Такая платформа позволила бы поднять горизонты государственного планирования на недостижимую прежде никем и никогда высоту. В совокупности с коммунистической организацией общества это позволило бы совершить невероятный рывок во всех областях человеческой деятельности, и прежде всего в науке, технике, общественно-культурном развитии.
На роль такой платформы подходит далеко не всякая страна. Для этого она должна характеризоваться следующим: возможностью абсолютной самодостаточности, большой территорией, способностью выдержать длительную экономическую блокаду, политическое и военное давление своих капиталистических соседей. Народ этой страны должен быть в высшей степени восприимчив к идее коммунизма, воспринимать её, как национальную.
Всем этим необходимым требованиям лучше всего соответствуют Россия и русский народ. Точнее, будут соответствовать, когда оборот русского исторического колеса совершится полностью.
Это произойдёт в несколько предстоящих лет.
9
Россия на пороге перемен
В России сложились все условия для начала новой русской революции. Мы наблюдаем классические признаки революционной ситуации: верхи уже не в состоянии сохранять своё прежнее господство, тогда как нужды народа обостряются, порождая тем самым резкое повышение политической активности масс.
Эта революция близка. Важнейшим фактором, который будет определять её начало, развитие и итог, является соединение классовой борьбы и национально-освободительной борьбы русского народа. Имеет ли право народ, угнетённый как в классовом отношении, так и в отношении национальном, на насилие против своих угнетателей? Да, имеет, отвечаем мы. Он имеет право на любую форму, на любую степень такого насилия.
Наша задача — сделать это слепое насилие результативным, направить его на управляемый путь, возглавить его, дать ему руководство. Защищая интересы русского народа, мы вправе осуществить любые действия в его защиту. В этом вопросе мы не пойдём наощупь. В нашем распоряжении — богатейший революционный опыт прошлого, опыт давно ушедших в вечность народных масс и их вождей.
Итогом революции неизбежно станет новая гражданская война. Эта война потребует одновременного, совокупного решения классовых и национальных противоречий. Настоящего, по сути очень жёсткого решения, а не его имитации. В области классовых противоречий этим решением будет уничтожение буржуазии, как класса, возврат в собственность народа всего рукотворного и природного достояния страны. В области противоречий национальных — отделение и обособление народов друг от друга, создание русского национального государства.
Всё это — действия, крайне необходимые для русского народа и России. Но при этом абсолютно неприемлемые, абсолютно недоступные ни для одной из политических сил, ни для одной из идеологий, существующих в России. Кроме национал-коммунизма. Следовательно, тут закономерен такой вывод: будучи начата буржуазией в борьбе за власть, новая гражданская война получит своё упорядочение, направление и завершение в национальных коммунистических рамках. Поэтому стремление к такой войне будет первоочередной задачей русских коммунистов в новой революции. Здесь своевременны слова Хосе Марти: «Преступник тот, кто разжигает войну, которой можно избежать. И равно преступник тот, кто не содействует началу войны неизбежной». Начнётся ли она в самой России, начнётся ли она за пределами России (и только затем будет перенесена в Россию), — это не столь важно. Важна неизбежность, и только неизбежность этой войны.