Владислава Черкашина
Комната 24
1
Даже быстро сбегая по ступеням в метро, держа кулачки в карманах, мысленно я все еще была на собеседовании, что прошло утром. Я сидела в строгом деловом костюме нейтрального серого цвета, а напротив две малоприятные женщины и симпатичный молодой человек. Мне его почему-то не представили, хотя дамочки тут же назвались. И у него не было какого-нибудь бейджика или визитки с именем. На вид лет двадцать пять – не меньше. Все двадцать минут, что женщины наперебой сыпали общими вопросами, он хранил молчание, внимательно изучая меня, следя за каждым движением ресниц. Но его интерес не был личным, больше походило на то, словно я лягушка для препарации, а он – студент-медик, решающий с какой стороны лучше начать.
- Вы не указали где родились, - сказал он, воспользовавшись секундным передыхом коллег.
Все верно, не указала.
- А это важно? – Сохраняя маску вежливости и спокойствия, уточнила я.
Вообще-то, едва он задал свой вопрос, как я почувствовала – не услышала – раскаты грома вдали.
- Обычно, - медленно произнес молодой человек, - в своих резюме люди указывают все мелочи.
Полыхнула молния и перед моим внутренним взором пошел недолгий тропический ливень. Джунгли. Мне бы хотелось быть рожденной именно там, где фактически нет людей, где нет врагов. Где есть только дикая природа – она может быть другом, но только взаимно.
- Мне показалось бессмысленно указывать такую мелочь, - бесстрастно ответила я.
- Вы так же не указали есть ли у вас братья и сестры.
Диву даюсь и как только они его не прервали. А ведь как хорошо все начиналось!
- Не нашла такой графы, - я не удержалась от саркастического тона.
И тут же раздосадованно прикусила язык. Нужно вспомнить зачем я здесь и хранить спокойствие. Мне нужна эта работа – гибкий график и высокая заработная плата – это же просто мечта! Прошло два месяца как я окончила вуз. Все два месяца, как ошалелая неслась куда угодно, где предлагали достойные условия под мой диплом. Но фактически везде нужен был опыт работы – минимум три года! Где я возьму эти три года, если во время учебы меня просто не хотели брать? Либо еще не совершеннолетняя для работы в полный день, либо еще не с дипломом, либо еще что-нибудь, что-нибудь, что-нибудь… Нельзя позволять какому-то молодому хлыщу все испортить! Только не сейчас, когда я вроде бы так близка к цели.
- И у вас нет опыта работы, - выдал последний козырь.
Он хоть представлял, что только что нажил себе самого заклятого друга?
- Вообще-то, - начиная раздражаться, проговорила я, - в вашем объявлении сказано, что опыт работы не обязателен.
- Верно, - подтвердил он, - но есть еще один нюанс. Вы должно быть заметили как одеты люди в соседних комнатах? Мы приветствуем свободный стиль, самовыражение. У вас хорошие рисунки, но один строгий костюм говорит все.
- Что же? – Невозмутимо поинтересовалась я.
- Вы скрытный, сдержанный человек. Все эмоции держите внутри себя, а нам нужно их проявление, - тут он указал на свой галстук дикой насыщенно лимонной расцветки в фиолетовые ромбики и на яркое красно-оранжевое платье и ядовито-зеленый свитер своих коллег.
Я выжидательно вскинула бровь, буравя его взглядом.
- В нашей компании работают люди, - подала голос самая неприятная из двух дам, - которым нечего скрывать, - у нее на удивление мерзкий приторный тон, - Наталья Селезнева – вы нам не подходите.
На лице молодого человека появилась едва заметная довольная улыбка. И чем это я ему не понравилась? Может быть, он – гей?! И ненавидит всех девушек, потому что его парень стал «нормальным»?
Я бессильно посмотрела на стакан воды, стоящий передо мной на столе и к которому так и не притронулась.
- Ну, что, Даниил Аркадьевич, закончили на сегодня? – Сладко пропела вторая дамочка, чуть ли не заглядывая в рот молодому человеку.
Он послал улыбку обеим дамам и обернулся ко мне, раскрыв рот, готовый что-то сказать на последок. Я не дала ему такого удовольствия. Резко подалась вперед, схватила свой стакан не тронутой воды и метко выплеснула ему прямо в лицо. И не прощаясь, гордо вышла.
Счастьем будет сменить строгий костюм на привычные джинсы и свитер – пусть хоть такие мысли согревали по возвращении в родные стены. Плечи опускались по мере приближения к дому, где в крохотной однерке мы ютились вместе с мамой. Тринадцать лет прожили на чемоданах… И в сущности, продолжаем жить. Обе в безмолвной надежде на чудо. А оно все не приходит. Я видела как менялось мамино лицо, как появлялись новые морщинки на ее уже не молодом лице. Иногда мне хотелось протянуть руку и разгладить глубокую ямку, несколько лет назад залегшую меж ее бровей.
Конечно, мама меня утешила – очередное провальное собеседование. Ничего страшного! Будут еще, и еще, и еще, и еще – и так до самой старости, пока не умру в полном одиночестве и нищете. А мне ой как не горело быть ни одинокой, ни уж тем более нищей.
Я бросила взгляд на правое запястье, где красовались часы с большим циферблатом. Пора на работу – не по специальности. Когда полтора года назад я пришла в клуб «К2», то твердо решила: проработаю недолго, месяц-два, потом найду что-нибудь получше. В конце концов, я не собиралась всю жизнь наливать коктейли, да и вообще быть барменом. Но. Нужда заставила.
Я неоднократно задумывалась над названием клуба – почему «К»? Почему «два»? по ходу ни кто не знал. Шесть лет назад предприимчивая дамочка перекупила полуразрушенный клуб, полностью все в нем переделала, но название оставила прежнее.
Я пропустила два поезда, потому что в вагоне, который мне нужен – второй сначала – не было свободных мест. А мне принципиально хотелось сидеть. Ну, вот, подошел еще один.
Я протиснулась между двумя громилами и увеличила звук на mp3-плеере, затем пролистала папки и выбрала более бойкого исполнителя, нежели то, что слушала до этого. На следующей станции напротив меня сел обладатель дорогих мужских ботинок. Не то чтобы я особый ценитель моды, просто видно, когда дело в качестве по высокой цене, или как у меня – в малой цене, но пристойного вида.
Слегка отстукивая ногой в такт грохочущей мелодии в ушах, я медленно подняла взгляд по тщательно выглаженным брюкам, темно-синему свитеру, галстуку цвета на тон светлее свитера, ворот накрахмаленной рубашки, подбородок с мужественной ямочкой, тонкие губы, прямой нос и… о, черт, светло-голубые глаза, внимательно изучающие меня в ответ – так же: снизу – вверх. Наконец, наши взгляды встретились. К своему ужасу я обнаружила, что знакома с представительным визави – Даниил Аркадьевич – кажется так его называли две мегеры? Чудно, просто чудно, просто замечательно. Но и кто теперь будет твердить о самовыражении в одежде? Я выразительно подняла бровь, насмешливо окидывая взглядом его внешний вид.
Жуть, в городе с многомиллионным населением, в метро, где вообще редко встретишь бывшего одноклассника, я сидела напротив самого верного врага. Через две остановки я вышла. И он, к моему несчастью, тоже. Да еще и пошел следом. Я припустила на эскалаторе, смешиваясь с толпой. Но чуткий черт не отставал. Что за напасть!
- Я не говорил, что мы решили принять вас на работу? – Схватив меня за локоть, сообщил Даниил Аркадьевич.
И оборачиваться не надо было, чтоб его узнать. Такой голос не забудешь – красивый, бархатистый, глубокий. Ему бы диктором на радио работать… Или актером в худшем случае.
- Отпустите! – Строго потребовала я, стрельнув в него взглядом через плечо, - здесь есть полисмены, так что закричу и каюк вам.
Он ослабил хватку, но не отпустил. Такой чудной парочкой мы вышли на улицу. Как назло «К2» находился в двух шагах.