Красота Бесси заключалась преимущественно в ее длинных, светлых волосах, хотя и ее формы были вполне приятны. Но рядом с нею гибкая и изящная Сара с лебединой шеей и женским очарованием, внезапно заставила Бесси казаться блеклой.
Когда Сара и Бесси воротились, часы пробили четверть десятого. Вернувшийся в кресло Майк Мидоус улыбнулся им:
— Думаю, можно считать наш вечер бриджа законченным.
Сара остановилась и задумалась. Бесси проигнорировала слова жениха и объявила:
— Жаль, что тебя не было с нами, Майк. Мы спугнули бродягу.
— Бродягу?
— По крайней мере, кого-то, у кого совесть не чиста. Мы едва шли пять минут, как услышали, что за кустами хрустнула ветка, а затем кто-то побежал в лес. Но было слишком темно, чтобы видеть, кто это был.
— Нет, наш вечер бриджа не закончен! — внезапно объявила Сара с мрачной решимостью.
Мидоус и Бесси посмотрели на нее с удивлением и некоторой неловкостью.
— Давайте, — продолжала Сара, — начнем с того, что найдем Харриса.
Бесси и Мидоус молча последовали за ней наверх. Они со страхом смотрели, как она постучала в дверь кабинета. Тщетно.
Эта часть второго этажа была очень плохо освещена: единственный свет падал от настенных светильников в главном коридоре, который шел под прямым углом к крылу, где стояла эта небольшая группа, то есть на тревожные лица собравшихся падал лишь отраженный свет. Еще раз безрезультатно постучав, Сара открыла дверь.
В этот момент Майк Мидоус и Бесси отступили, немного смущаясь и боясь предсказуемой реакции Харриса, странное молчание которого не сулило ничего хорошего. Они смотрели в лицо Сары, как в зеркало, отражающее настроение хозяина дома.
Едва дверь открылась, как ее глаза округлились, а черты исказились от ужаса. Несмотря на слабый свет, Мидоус и Бесси увидели, как вся кровь отлила у нее от лица, а колени стали подгибаться. Все это произошло в течение нескольких секунд, и Мидоус как раз успел подхватить ее, прежде чем она упала. Его первой реакцией, как и Бесси, было бросить беглый взгляд в комнату. Что именно испугало Сару настолько, что она потеряла сознание? Вот вопрос, который они задавали себе, стоя (Мидоус с безжизненной Сарой на руках и Бесси, дрожащая позади него) на пороге комнаты, стены которой уже были свидетелями одной таинственной трагедии.
Но там не было ничего. По крайней мере, ничего необычного. Полки, уставленные старинными книгами, покрывали все стены комнаты. Перед стеной справа от них стоял большой дубовый стол с лампой, которая бросала нежный золотистый свет через абажур. Стена слева от них представляла собой ни больше и ни меньше, чем большой книжный шкаф с камином из красного кирпича в середине. Левое из двух окон в стене напротив двери было открыто. Ночь проникала через полуотдернутые шторы, не колыхаемые никаким ветерком. У стены, ближайшей к коридору, стоял диван под полками, обрамляющими картину Трафальгарского сражения. Ковер, покрывающий весь пол, был того же темно-красного цвета, что и занавески.
После нескольких секунд подавленного молчания доктор Мидоус посмотрел на женщину, которую держал на руках, вошел в комнату и осторожно уложил ее на диван. Бесси подбежала к окну. Она с трудом могла различить дорожку и деревья в парке, но более четко видела изгородь, ближайшую к главному зданию. Когда ее глаза привыкли к темноте, она смогла увидеть, что два силуэта идут через проход в изгороди к дому. Она прислушалась и узнала голоса Фрэнсиса и Паулы:
— Вышла на прогулку так поздно? Я искал тебя почти час! Разве не могла сказать мне?
— Ты начинаешь меня раздражать. Я не обязана докладывать тебе о каждом пустяке. И ты напугал меня, неожиданно выпрыгнув из темноты!
— Между прочим, ты не объяснила, почему перелезла через изгородь на обратном пути… И еще: ты забыла об игре в бридж, которую мы запланировали?
Паула собралась ответить, когда заметила в окне Бесси. Фрэнсис тоже посмотрел на нее и остановился.
— Случилось что-то странное, — объявила Бесси, — и вашей сестре стало плохо.
— Мы сейчас! — ответил Фрэнсис.
Бесси вернулась и присоединилась к Майку, который стал на колени около Сары. Ее лицо было бледным, а лоб покрыт потом.
— На мгновение я испугался худшего, — объявил Мидоус. — У нее почти не было пульса. Но сейчас лучше. Она пережила шок. Смотри, ее губы все еще открыты, как будто она хотела закричать…
— От испуга?
Доктор состроил скептическую гримасу:
— Не могу сказать наверняка… но ты же тоже ее видела. — Он осмотрел комнату и проворчал. — Чего она испугалась? Все в комнате нормально. И в ней никого не было.