Он остановился и посмотрел куда-то вдаль. Потрясенная аудитория могла видеть в его ясных голубых глазах ту ужасную сцену.
— Я перескочу через пророчества Нострадамуса и других хорошо известных фигур, и возьму случай Марии Магдалины де Пацци, один из самых значительных и волнующих. Удивительная молодая женщина, которая в возрасте пятнадцати лет объявила, что не будет принадлежать никому, кроме Иисуса Христа, и лучше умрет, чем выйдет замуж. Она регулярно бичевала себя, чтобы защитить свое целомудрие от дьявольских искушений, и иногда ее видели корчащуюся на земле, словно отбивающуюся от невидимого врага и испытывающую страшные конвульсии.
Одно из ее самых замечательных пророчеств произошло во время церемонии выбора нового приора, на которой должен был присутствовать некий кардинал. Мария Магдалина, которой тогда было двадцать, во время службы погрузилась в летаргический сон. Была предпринята попытка поднять ее с церковной скамьи и перенести в келью, но она была безжизненной и одеревеневшей: даже при том, что весила она лишь чуть более ста фунтов, ее не могли поднять со скамьи. Когда кардинал вошел в часовню, он сел рядом с ней. Тут же очнувшись, она встала и сказала ему в лицо: «Вы станете Папой Римским. Да, вы будете Папой Римским, но недолго, потому что умрете меньше, чем через месяц после избрания!»
Брайан понизил голос:
— Девятнадцать лет спустя Алессандро Оттовиано Медичи принял имя Льва XI.
— И он умер месяц спустя? — спросила Паула.
— Через двадцать шесть дней, если быть точным, — ответил Брайан. — Я мог бы процитировать вам много других примеров, например замечательное видение Сведенборга, который не только предсказал пожар в Стокгольме больше чем за двести миль от места, где жил, но и подробно описал распространение огня и где пожар завершится. Но давайте обратимся к смерти Людовика XIV или, точнее, к свидетельству герцога де Сен-Симона о той смерти… которое, между прочим, объясняет присутствие этого таинственного бокала с водой в комнате моего двоюродного деда.
Накануне своего отъезда, чтобы принять командование итальянской армией, Филипп Орлеанский, племянник и зять Людовика XIV, встретил Сен-Симона в Марли. Последний, как обычно, записал о странном приключении первого предыдущим вечером.
Филипп пригласил своих друзей на ужин. В конце вечера, когда оставались только его любовница и несколько самых близких друзей, Филиппу представили любопытного человека, предположительно фокусника, который утверждал, что сможет рассказать ему любую подробность его прошлого, настоящего и будущего. Для этого ему нужен «кто-то молодой и невинный» и кое-что еще… о чем я пока умолчу. У мадемуазель де Сери, любовницы Филиппа, была восьмилетняя девочка, живущая с ней, невинная и довольно замкнутая, которая никогда не выходила из дома.
Для начала, они попросили, чтобы ребенок описал сцену, происходящую где-то в другом месте в эту самую минуту, что она и сделала. Герцог Орлеанский тайно послал одного из своих камердинеров на место, описанное девочкой, — это было недалеко. Тот быстро вернулся и сказал хозяину, что он заходил в дом мадам де Нанкр, где произошли события. Вооруженный этими сведениями, Филипп попросил ребенка о дополнительной информации. Ее ответ ошеломил его: она описала всех присутствовавших, их лица и во что они одеты, что делали, положение мебели… короче говоря, она рассказала ему все, о чем сообщил камердинер.
После чего ребенка спросили, может ли она описать то, что произойдет во время смерти короля. Помните, никогда не выходя из дома, она ничего не знала ни о Версале, ни, очевидно, о свите короля. Но спальня короля была описана в мельчайших подробностях, таких как мебель, кровать, лежащий Людовик XIV и люди, собравшиеся вокруг него. Не вдаваясь в детали, позвольте только сказать, что они были людьми, которых Филипп Орлеанский мог легко узнать, но он был поражен, что маленькая девочка не видела ни монсеньора дофина, ни его сына герцога Бургундского и его молодую герцогиню, ни герцога де Берри, брата дофина. Ответ всегда был тем же самым: она не видела никого из них.