А Нил кричал:
– Остановись! Ради бога, прекрати!
Сюзанна думала, он кричит на Эмили.
Пока не поняла, что он говорит с ней.
Побег, посреди ночи. Сначала к брату, там ее точно найдут, но это только на пару дней, если Питер пустит ее так надолго. Он бы с радостью вообще им не помогал, это очевидно, но когда сестра возникает на пороге в три часа ночи, со свертком с дрожащим младенцем на руках, разве есть выбор?
Эмили испугалась, заплакала. Сюзанна изо всех сил пыталась успокоить ее. Успокоить и себя тоже. Убедить себя, что она все делает правильно. Еще одна ложь, говорила она себе. Большая, чудовищная ложь, но иначе она бы не знала, как жить дальше. Раньше она убеждала себя, что правда освободит ее. Наконец, как ни парадоксально, она поняла, что поможет только ложь. Нил под конец заставил ее действовать. На этот раз это ошибка Нила, безусловно. Единственное, что немного утешало Сюзанну.
А все же, вспомнит ли это Эмили? Сейчас ей пять месяцев, какие воспоминания останутся у нее о жизни, которую они оставляют позади? Сколько Сюзанна будет готова рассказать? Это уже серьезный вопрос, еще одно испытание Сюзанны на честность.
Ответ мог быть любой. Сюзанна может рассказать Эмили все. Кто ее отец. Почему они сбежали. Ее настоящую фамилию, девичью фамилию ее матери. Конечно, не сейчас. Когда ей будет… сколько? Шесть? Девять? Двенадцать?
Еще не время.
Слова стали рефреном. Выходом из тупика. Она была честна, потому что ложь только временная. Это даже не ложь. Просто умолчание. Также и с Рут, она позволила себе рассказать не все, потому что это связано с ложью, которую она себе позволила. Эта последняя ложь, в которой они с Эмили так отчаянно нуждались.
К тому же однажды она все расскажет Эмили.
Однажды.
Просто не сейчас.
Переходный возраст. Самое начало. Как же Эмили расцвела. И кто сказал, что дочери нужен отец? Кто сказал, что мать-одиночка не справится? Ну хорошо, Сюзанна не полностью выполнила свое обещание, позволила Эмили и дальше жить в неведении, но есть ведь такой афоризм. Незнание – блаженство. Афоризм, труизм – Сюзанна не уверена, в чем разница. В случае с Эмили важно лишь то, что ложь пошла ей на пользу. Ложь помогла ее дочери выжить.
Сюзанне тоже. Она прошла обучение, обзавелась собственной практикой. Придется признать, кое-что продолжало ее преследовать. Но в сравнении с ее прошлой жизнью – где чужие плевали в лицо дочери – да, пожалуйста, с нынешними затруднениями Сюзанна способна справиться. Как и Эмили. Ее дочь – подросток, Сюзанна – мать уже в возрасте, конечно, у них есть свои сложности. Хотя сложность сложности рознь.
Вчера утром. Сюзанна видела ее перед школой, потом она ночевала у подруги. Суета за завтраком, война за ванную. Когда-то Сюзанна была выше, и они могли смотреться в зеркало вместе. Сюзанна могла встать подальше и видеть себя над макушкой Эмили. Теперь им оставалось только втискиваться бок о бок, меняясь местами по необходимости. Как танец, утренний ритуал, который Сюзанна научилась ценить.
Больше всего она любит тот момент, когда Эмили выдавливает зубную пасту. Мелочь, глупость на самом деле, но каждое утро, без исключений, Эмили берет тюбик и выдавливает пасту на щетку Сюзанны. Иногда Сюзанна сама стоит рядом и держит щетку, иногда она еще возится с волосами, и Эмили все делает сама.
Сюзанна пыталась когда-то объяснить Рут, почему эта мелочь делает ее счастливой. Причин тысяча, но выразить большинство из них она не в состоянии. Но главная – и это Сюзанна сказала – чувство, что ее любят. Это важнее цветов в день рождения, важнее, чем когда дочь говорит об этом вслух. Паста на щетке. Почти двадцать лет она прожила с Нилом и не догадывалась, что все так просто.
Вчера. Обычное утро. Эмили казалась обычной. Разве нет? Веселая. Может, даже веселее обычного, а потом…
Боже.
Это обязательная часть?
Часть этого «почему»?
Секс. Опять все сводится к сексу. Не собственно сексу, но отношениям, девочки-мальчики, мальчики, девочки…
Эмили. Моя Эмили. Дорогая девочка. Сюзанна считает, что ее единственная подруга – Рут, но Эмили тоже ее подруга и даже намного больше. А если с ней что-то случилось. Если ей что-то угрожает.
Сюзанна однажды уже умирала за дочь. Если ей суждено было ее потерять, если им суждено потерять друг друга – Сюзанна готова умереть еще раз.
– Кто вы такой?
Сюзанна все еще сжимает фотографию. Фотографию Эмили.
Она смотрит на Адама и повторяет вопрос:
– Кто вы такой? Только честно.
– Я вам уже сказал. Меня зовут Адам. Так же, как вас зовут Сюзанна. Верно?
Сюзанна сглатывает.