Въехав в город, он замедлил ход. Стефана не пришлось долго искать — он разгуливал перед домом, на углу.
Сторговались в два счета. Игнась, позвякивая в кармане деньгами, направился домой.
Остальные уже вернулись с прогулки. Анка возилась у печки, Зося торопливо чистила картошку.
— Где ты был?
— Ого-го! Долго рассказывать…
Адась тотчас же бросил дощечки, которые тщетно старался сбить кривым гвоздем.
— А что было? Как это было? — спрашивал он с любопытством. — Расскажи! Сейчас он нам расскажет историю! — повернулся он к Зосе с торжествующим видом, как будто это была его заслуга.
— Ну вот… вышел я прогуляться…
— Наверно, выехал?
— Ну, пускай выехал! Еду себе, еду по дороге, вдруг из-за дерева выходит высокий господин…
— Ну и что? Ну и что?
— Вежливо кланяется мне?..
— Тебе кланяется? — удивился Адась.
— А ты что думаешь, карапуз? Мне, Игнатию Сельскому, не кому-нибудь. И говорит: «Сударь, не могу ли я предложить вам маленький подарок? Мне как раз некуда девать тридцать злотых…»
— Чепуха! — возмутилась Зося.
— Чепуха? А это что?
Анка и Зося с изумлением смотрели на блестевшие на столе монеты.
— Что это, Игнась?
— На квартиру и подметки, — смеялся Игнась. И вид у него был такой счастливый, как будто он совершенно позабыл в эту минуту, что это был вместе с тем и свист ветра в ушах, и склонившиеся над дорогой зеленые вербы, и журчанье речки, и все неизведанные, ждавшие его впереди дороги Польши.
— Игнась! Что ты сделал? — забеспокоилась Анка.
— Убил лавочника внизу, в магазине, — ответил, смеясь, Игнась. — Что же ты делаешь такие большие глаза?
Анка выбежала из комнаты. Слышно было, как она передвигает вещи рядом в чулане.
— Ты продал велосипед, Игнась?
— Ну, продал! Что ж из этого?
— Ничего, — сказала Анка. В глазах ее блеснули слезы.
Она хорошо понимала, какой ценой заплатил Игнась за подметки Адася, за квартиру, то есть за их покой, за кров над их головами. Она знала, что это было свежее дыхание ветра на лице, и шепот верб, и плеск реки, и далекие, неведомые чудесные дороги всей страны, по которым никогда уже не поедет серый велосипед, управляемый рукой Игнася.
Глава III
ПОЖАР
В шесть часов утра Анка уходила из дому. До фабрики было далеко, а на трамвай нельзя было тратиться. В семь часов она уже должна была стоять у машины, наматывающей белую хлопковую вату на большие жужжащие шпули.
В половине восьмого убегал в школу Игнась. Шаги его гремели по деревянным ступенькам, как орудийная канонада.
Зося оставалась одна с Адасем. С серьезным видом надевала она синий передничек и принималась за уборку.
— Не лезь под щетку! Мне же надо подмести.
— Только оставь хоть немного крошек.
— А зачем? На полу должно быть совсем чисто.
Мальчик задумался.
— А что будет, если придет… мыша?
— Какая мышь, Адась?
— Такая себе, простая мыша. Что она будет кушать?
— Здесь нет мышей.
— Есть. Когда ты метешь, мыша пищит. Ты послушай. Она плачет, что ей нечего будет есть.
— Ах ты, глупыш! Это щетка так скрипит. Надо попросить Игнася покрепче прибить ее к палке, а то она еле держится.
— Щетка? — разочарованно спрашивает Адась.
— Конечно. Вот послушай.
В самом деле, каждый раз, когда Зося крепче прижимала ее к полу, щетка издавала легкий скрип. Адась огорчился:
— А я думал, мыша. И что она будет наша собственная, моя и твоя. И мы ей будем давать крошки. А можно ее приручить?
— Конечно, можно. Бывают ведь белые мыши, я видела у портного в стеклянной банке. Они ручные.
— А теперь что мы будем делать?
— Теперь ты пойдешь в садик, поиграешь с ребятами, а я сбегаю в лавку.
— Потом я помогу тебе чистить картошку, ладно?
— Ладно, а теперь пойдем. У тебя чистые руки?
— Вот…
Адась протянул ручки и широко растопырил пальчики, чтобы видно было, что они чистые.
— И ведь в саду они все равно выпачкаются, — серьезно сказал он.
Они вместе спустились по лестнице.
Сад — это был собственно большой двор с одним-единственным кривым кустом сирени. Тут собиралась играть детвора со всего дома. Из окошка комнаты в первом этаже, где жил сапожник, тоскливо смотрел на играющих бледный Хаимок, его сын.
— Только смотри не выпачкайся, Адась!
— Не выпачкаюсь. Ну, а если немножечко — так можно будет почистить щеткой, правда?
Зося не ответила. Она быстро пробежала темную арку ворот и вышла на улицу, а спустя несколько минут уже возвращалась с кошелкой, полной картошки и капусты. Увидев ее, Адась побежал навстречу.