Черт подери, мы и сами хотели Завершения, но у них было постановление аж из самого Верховного Суда. Сначала я думал, это все политика, и решил: ну их всех в жопу. Ладно, не пишите слова «жопа». Как вы сказали, из какой вы газеты? Никогда про такую не слышал. Да что про меня говорить… В общем, я был, как бы сказать, разъярен, ну да, самое подходящее слово, значит, разъярен, а потом понял: все дело в «Акте о правах жертв». Поэтому мы отменили казнь и построили чаны. Остальное вы знаете.
А хотите знать подробности, вам надо поговорить с моим заместителем в то время, он занимался всякими деталями. Теперь он и сам начальник. Скажите, это я вас послал. И привет передавайте.
В то время я считал, что мы открываем ящик Пандоры, и, кстати, так и говорил. Разумеется, потом выяснилось, что случаев оказалось куда меньше и ни одного в таком масштабе. А какие есть, все у нас. Мы в этом деле нечто вроде монополистов. Видите пену в чанах? Это одиннадцать экземпляров того парня, который похищал маленьких девочек в Огайо. Генетический порок, знаете ли. Даже одиннадцать — необычно. Как правило, мы строим четыре, ну, может, пять штук. Ну а столько, сколько маков, даже близко не было.
Строим, растим — как вам будет угодно. Если интересуетесь технологией, то вам надо к самому Чангу чанов — это местная шутка. Чанг — хороший парень. Он пришел к нам из агрошколы для маков, с тех пор так и работает в исправительной системе. Был студентом по обмену, а потом встретил девушку из Макалистера, да так и не вернулся домой. Забавно получилось. Она — моя троюродная сестра, так что теперь у меня зять индус. На самом деле он, конечно, не индус.
Унитарианец, естественно. Нас в Макалистере несколько, но в тюрьме работаю я один. Я только-только окончил агрошколу, это было мое первое задание. Ну, что о нем сказать? В моей стране… у нас такого нет… ну, вы понимаете. Оно меня и завораживало, и отталкивало.
Технологии клонирования есть у всех. Проблемы в скорости роста. Животные достигают зрелости намного быстрее. Так что пришлось проделать весьма существенную работу. Взрослый скот — за шесть недель, утки — за десять дней. Генные преобразования. Энзимные ускорители. Они хотели получить взрослых маков за два с половиной года, а мы выдали сто шестьдесят восемь тридцатиоднолетних мужчин за одиннадцать месяцев! Я часто приходил сюда и наблюдал за ними, смотрел, как они растут. Только никому не говорите, особенно моей жене, Джин, но я даже как будто привязался к ним.
Тяжело? Должен сказать, что и правда было тяжело. Но ведь, если подумать, работа фермера тоже нелегка. Фермер может любить своих свиней, но все равно их отправляет. Сами знаете куда.
Об этом вам надо расспросить юридическую службу. Моя работа не связана с этими аспектами. Мы вырастили уже сто шестьдесят восемь, одного мне пришлось уничтожить еще до того, как он начал ходить. Для того, чтобы они могли включить в группу настоящего. И не спрашивайте, что я об этом думаю.
Пришло второе постановление суда. Его передали, когда маки были в чанах. Чья-то замечательная идея в Министерстве юстиции. Подозреваю, они считали, что вся процедура станет, так сказать, более легитимной, если включить настоящего Маккоя. Но потом пришлось решать, кто его получит. Юристы ничего не хотели об этом знать, а мы — тоже. Кто-то добыл одну из этих штук, знаете, которыми пользуются для лотерей. Оно и было лотереей, если хотите знать. Только странной, вот что я вам скажу.
Странной потому, что победитель не должен знать, выиграл он или нет. Он или она. Это вроде расстрела целым взводом. Никто не знает, у кого настоящий патрон. Предполагалось, что никто не знает, кому достался настоящий. Уверен, где-то это записано, где-нибудь в архивах, но дело, разумеется, засекретили. Из какого вы, говорите, журнала?
Засекретили? Да все уничтожили! Таково условие контракта. Думаю, тот, кто нумеровал маков, знал, но ведь дело было пять лет назад, а с тех пор много воды утекло. Вероятно, это можно узнать, поговорив с водителями, которые занимались доставкой, или с водителями, забиравшими останки, или даже с самими семьями. Но ведь это будет незаконно, так? Да и с этической точки зрения тоже неправильно, если хотите знать мое мнение, это может помешать всему проекту, то есть Завершению, а ведь существует «Акт о правах жертв». Для того нас и наняли. Чтобы сохранить тайну. И мы сохранили. Конец фильма.