- Хм, - проговорил Клим. Это было новостью. - Значит, - предположил он, - просто опасались за вашу психику.
- А там есть чего опасаться? - спросила Наташа. - Я помню кирпичные стены и мусор на цементном полу.
- Вот, вот, - сказал Клим, - ничего интересного. Обыкновенное недостроенное здание. Сквозняк, темнота, мусор под ногами. И вообще, я бы на вашем месте об этом не думал.
Закипел чайник. Клим налил кипяток в заварник, накрыл крышкой и снова устроился на подоконнике.
- Лучше думайте о чем-нибудь веселом, - посоветовал он. - Вот, к примеру, вы говорите, что пошутили. А ведь это не так. Готов поспорить, вы ни разу не шутили. Ни здесь, ни в Управлении.
- О чем шутить, когда мне говорят, что я - живая бомба? - сказала Наташа.
Клим опешил. Такого с ним еще не было.
- Вам рассказали о бомбе? - спросил он настороженно.
- Нет. Меня назвали бомбой. А потом выпытывали, кто меня послал.
Дела, подумал Клим озадаченно. Нет, завтра разговор с Эскулапом будет не только о Замерове. А возможно, и вовсе не о Замерове.
- Не берите в голову, - сказал он поспешно. - Это всего лишь плавающая гипотеза. Ничего конкретного.
- Мне рассказали обо всех гипотезах, - сказала Наташа. - И о плавающих, и о неплавающих, и о конкретных, и о неконкретных.
- И вы ни в какую не поверили?
- Разве только в одну. Что-то про мировой пылесос. Будто втягивает он наугад и выплевывает, где попало. Иногда в Комнате вашей, иногда - в другой. А иногда - в открытом космосе.
- Очень неоднозначная гипотеза, - проговорил Клим.
- Страшная, - сказала Наташа. - Я ее и запомнила только потому, что действительно ощущение такое, будто пережевало меня в каком-то пылесосе.
- Лучше бы вы запомнили про параллельные миры, - сказал Клим.
- А есть разница?
- Не так страшно.
Клим докурил сигарету, поставил две чашки на стол и навел чай. Пока он ставил чайник на плитку, Наташа мешала сахар. Клим уселся напротив нее, и они стали пить чай, молча друг друга разглядывая. Наташа уже почти не стеснялась, будто душ смыл с нее какой-то налет, под которым оказалось очень доверчивое и разговорчивое существо. Через некоторое время она сказала:
- Знаете, я ведь немного помню то, что было до Комнаты.
- Вот как? - проговорил Клим. Становилось интересно.
- Я рассказывала об этом Борису Романовичу, но он только задал несколько уточняющих вопросов и больше никогда об этом не спрашивал. Так что вам не это нужно.
- Ну почему же? - сказал Клим, осторожно улыбаясь. - Вот что именно вы говорили?
Наташа ненадолго задумалась.
- Я помню имя: Фима, - сказала она. - И вроде помню, как он выглядел. И, по-моему, мы были любовниками...
- Хм, - сказал Клим.
- ...Еще я помню нежность, распиравшую нас. И комаров, мешавших нам по ночам. И помню, как Фима выбирался из-под простыни, прижимался спиной к стене и поджидал комаров, а я лежала и смотрела, как он их хлопает, одного за другим.
- Очень занятно, - сказал Клим, чтобы что-то сказать. Интерес его сразу улетучился.
- Вы мне не верите? - спросила Наташа.
Климу снова пришлось улыбаться.
- Ну почему же?
- Еще помню лес и болота, - сказала Наташа торопливо. - И людей, голодных и злых. И обиду на них. И зиму... А потом очень большой страх.
Она вдруг замолчала и отпила чай. Клим ждал продолжения, но Наташа молчала. Тогда он заговорил сам.
- Года два назад я общался с одним человеком, тоже из Управления. Помимо всего прочего он пытался разгадать тайну Комнаты. Так вот, каждый месяц он выдавал мне новые предположения. То инопланетян обвинит - будто они нас похищают для своих инопланетянских опытов. То они у него вторжение готовят. То являют непонятную форму контакта. То еще что-то, связанное с клонированием. Была даже идея, что все это мистификация, липа... В конце концов бедняга сошел с ума.
- Но это ведь не мистификация? - спросила Наташа.
- Боюсь, что нет. Комната действительно существует, и там действительно появляются люди, которые потом умирают.
Наташа опустила глаза и долго мешала ложкой в чае. Потом спросила:
- А где он сейчас?
- Кто?
- Ну тот... который с ума сошел.
- Понятия не имею. Так или иначе, ни одно из его предположений не подтвердилось.
В прихожей щелкнул замок.
- Ибрагим пришел, - сказал Клим. Он был рад, что болтать теперь придется не ему. - Сейчас вам будет сюрприз.
Слышно было, как хлопнула дверь в прихожей, щелкнул замок, и кто-то стал медленно продвигаться в сторону кухни, скрипя рассохшимися половицами.
Клим уже знал, что это не Ибрагим. Тот еще на пороге оповестил бы, что это именно он пришел. Поэтому Клим еще до того, как заскрипели половицы, был на ногах и вытаскивал из кобуры пистолет. Наташа обмерла. Видно было, что она еще ничего не понимает. Клим махнул ей рукой: сиди, мол, на месте, - а сам, не мешкая, выскочил в коридор. Нужно было действовать быстро, опередить хотя бы на секунду, на полсекунды, чтобы, упаси бог, не пришлось стрелять.