— Да, давай прогуляемся, — согласился Максим, и мы покинули институт.
Мы сидели в парке, расположенном недалеко от института. Сегодняшняя погода напоминала летние деньки, а в воздухе чувствовался едва уловимый запах костра. Асфальт нагрелся под солнцем, и в его лучах можно увидеть вздымающиеся облачка пыли. Мамы с детьми, влюбленные парочки и самодостаточные старички выбрались на прогулку и сновали мимо нас в разнообразных направлениях. Мы с Максимом мило беседовали о преподавателях и университете, но я знала, что сидим мы здесь не ради этого.
— Итак, — я решила, что пора переходить к главному. — Что у тебя за важный разговор ко мне?
— К нам в группу перевели одну девчонку, она переехала из другого города, — сообщил Давыдов. Я поняла его, но внешне никак не отреагировала на это высказывание, ожидая дальнейшего рассказа. Однако, когда наше молчание затянулось, мне вновь пришлось вмешаться.
— Дорогой Максим, — улыбнулась я той самой насмешливой улыбкой, которая никогда ему не нравилась. — Не стоит давать мне столько времени на обдумывание этой фразы. Я уверена, что поняла ее правильно, ты можешь продолжать.
Он бросил на меня быстрый взгляд и кивнул. Пройдет время, прежде чем я пойму, — между мной и Максимом всегда была только эта саркастичная улыбка и мои глупые, пустые слова.
— Продолжать-то и нечего, — сказал он. — Мы с ней совсем немного пообщались сегодня.
— И?
— Она мне понравилась, не такая, как все, — произнес Максим и полез в телефон, чтобы показать ее страницу во Вконтакте. — Слушает джаз, любит историческую литературу и вообще историю…
— И правда интересно, — пробормотала я, отобрав у друга телефон и рассматривая незнакомую особу и ее стену. — Надо же, никаких селфи, никаких дурацких цитаток.
Максим засмеялся. Мы с ним всегда очень серьезно подходили к вопросу о наличии у людей на странице подобной информации. Девушку звали Дарья Потанина. На главном фото у нее длинные светлые волосы и миндалевидные глаза, смотревшие в камеру с легким прищуром. Она была очень красива, но меня задело вовсе не это.
Я не была глупой и знала, что Максим только называет себя моим другом. На самом деле эти слова имели отдаленное отношение к реальности. Я не могла не замечать его взглядов, не могла не видеть, как он делает все, что мне вздумается. Хотела ли я быть с ним? Думаю, нет. Но мысль о том, что мой друг считает эту девушку особенной, мне не понравилась. Я просто не могла это слышать.
— Это с ней ты встречаешься вечером? — спросила я, возвращая телефон Максиму. Он кивнул.
— Серьезные намерения? — продолжала я, не переставая улыбаться.
— Как будут развиваться дальнейшие события, покажет программа «Время», — произнес Давыдов.
— Надеюсь, ты не собираешься забыть обо мне, если у вас там разыграется великая любовь? — я откровенно смеялась.
— Нет, что ты, я настроен помнить о тебе всю жизнь, — он вернул мне мою ироничную улыбку. — Так что скажешь?
Мне безумно хотелось забросать его шуточками всех мастей, но здравый смысл напомнил, что Максим мой самый близкий друг, и я не должна так поступать с ним.
— Давыдов, делай то, что считаешь нужным, — сказала я, повернувшись к нему. — Я в любом случае поддержу тебя.
— Значит, одобряешь? — снова спросил Максим, и мне пришлось кивнуть. Какое-то время он смотрел на меня, не говоря ни слова, а потом отвернулся и встал.
— Тогда идем домой, — бросил он, и до самого дома не сказал мне ни слова.
Глава 2
Чуть севернее центра города, где шумные автострады мирно соседствовали с узкими улочками, стояла скромная сувенирная лавка. Скромная только с виду. Пожалуй, многие города буквально наводнены подобными заведениями, в которых можно отыскать диковинную старую монету, бокал с изображением старинного герба или позолоченный медный фонарь. Но этот магазин не был обычным. По крайней мере, для меня. С детства я любила приходить сюда и разглядывать витрины, наполненные шкатулками, стеклянными шарами, балеринами и ангелами. Антикварная лавка называлась «Саламандра». Она была небольшим одноэтажным строением, скорее, домом, чем магазином. В конце торгового зала темнела массивная дверь, которая почти никогда не оставалась открытой. За ней-то и жил хозяин лавки. Мне всегда думалось, это очень удобно, особенно для одинокого старика. Его имя посетители узнавали с небольшой резной таблички, выставленной на блестящем начищенном прилавке, которая гласила: «Хозяин лавки антикварных товаров «Саламандра», Освальд Павлович Креза? к Вашим услугам». Как видно, необычное имя хозяина «Саламандры» соответствовало его роду занятий. Среди предков старика, как утверждал сам Креза, были шведы и евреи, но, судя по той горячности, с какой он иногда спорил с поставщиками, там примешалось немало восточных кровей.