«Буш понимал что-то такое, чего тогда не понимал никто, а именно, что Дэвид искренне хотел быть художником, – так Дэвид Килер продолжил рассказ о своем брате, скончавшемся в 2012 году. – Буш считал, что поймал правильный момент для воплощения своей мечты, и, насколько я понимаю, Дэвид перенял это от него, поскольку в его родителях такого не было. Дэвид часто оставался у Буша, и Буш выделил для Дэвида часть мастерской для работы»[2].
Преданность Линча искусству укоренилась, когда в свой первый год он познакомился с Джеком Фиском, и они заложили основы долгой и крепкой дружбы, которая продолжается и по сей день. Фиск, ныне известный и уважаемый художник-постановщик и режиссер, известный тогда под псевдонимом Джон Лутон, был симпатичным поджарым парнем из Кантона, штат Иллинойс. Он был средним ребенком в семье: его сестра Сьюзан была на четыре года старше, а вторая – Мэри – на год младше. После того, как отец Фиска погиб в авиакатастрофе, его мать вышла замуж за Чарльза Лутона, работавшего в литейному цехе, из-за чего семье приходилось часто переезжать (позднее Фиск вернулся к имени, данному ему при рождении, как и его сестра Мэри). Мальчиком Фиск посещал военную католическую школу, и в разные годы его семья проживала в Каламазу, штат Мичиган, Ричмонде, штат Вирджиния, и Лахоре, городе в Пакистане. Окончательно они осели в Александрии, когда Фиску было четырнадцать.
«Дэвид и я слышали друг о друге, так как нам обоим было интересно рисование, – рассказал Фиск. – Помню, как он стоял у школьных дверей и представлялся – он сказал мне, что был в десятом классе, но на самом деле только-только пришел в девятый. Иногда мы до сих пор смеемся над тем, как он тогда меня обманул. Я работал продавцом в аптекарском магазинчике «Гертерс», и он устроился туда же – водил джип и развозил лекарства»[3].
Благодаря работе Линч объездил все уголки города и не оставался незамеченным. «Я развозил газеты и, пока не познакомился с Дэвидом лично, воспринимал его не иначе как паренька с маленькими сумочками, стучащего в двери, – вспоминал художник Кларк Фокс, который ходил в одну школу с Линчем. – Он не слишком вписывался. Отращивать длинные волосы тогда было не принято, а его волосы были более, чем длинные, и при этом он не нажил себе проблем. А еще он был очень бледный. На работе в аптеке он всегда носил пиджак и галстук. Он сильно выделялся»[4].
Детство Фиска было безмятежным и спокойным, его и Линча темпераменты в корне отличались, но оба они имели своей целью посвятить жизни искусству, и потому оба шли по этому пути рука об руку. «Из-за частых переездов я был чужаком, но Дэвид очень легко сходился с людьми, – рассказал Фиск. – Когда Дэвид что-то говорит, тебе хочется слушать, он всегда был таким. И эксцентричным Дэвид был с самого начала. Мы учились в традиционной школе, где имелись различные братства – каждый в каком-то да состоял, но не я – и все ребята носили клетчатые хлопчатобумажные рубашки и брюки цвета хаки. Дэвид баллотировался на пост школьного казначея – его предвыборный девиз гласил: «Экономь с Дэйвом». И как-то раз у нас проходило собрание, где выступали кандидаты. В тот день Дэвид выступал одетый в летний костюм в полоску и кроссовки. Сегодня это в порядке вещей, но в то время никому и в голову не могло прийти надеть костюм с кроссовками».
Линч победил на тех выборах, но его страсть к рисованию затмила все остальное. «Он больше не хотел быть школьным казначеем, – вспоминал Фиск. – Не помню, сняли его с должности или он отказался от нее сам, но долго он на ней не пробыл».
Бунт – типичная часть взросления многих подростков, но непокорность Линча была другой – он бунтовал не просто так, а потому что он нашел нечто жизненно важное и дорогое вне школьных стен. «В то время и место такой интерес к рисованию маслом казался более, чем необычным, – рассказал Джон Линч. – Наших родителей его отчуждение очень огорчало. Его бунт начался в девятом классе, хотя он никогда не ввязывался в проблемы с законом, в его жизни бывали и вечеринки, и выпивка, а в свой первый год в Александрии он убежал ночью, и его поймали. За ужином была отдельная история. Мама готовила нормальные блюда на ужин – но Дэвид считал, что они слишком нормальные. Он мог сказать: “Твоя еда слишком чистая!”. В Бойсе Дэвид очень серьезно увлекался движением бойскаутов, но после переезда в Вирджинию он взбунтовался и против этого. Отец подбадривал его идти дальше и получить ранг скаута-орла, и Дэвид сделал это, хотя отчасти мне кажется, что он сделал это ради нашего отца».
В свой пятнадцатый день рождения Линч почти попрощался с движением скаутов, когда он оказался среди немногих скаутов-орлов, которым достались VIP-места на инаугурации Джона Кеннеди. Он помнил, как видел Кеннеди, Дуайта Эйзенхауэра, Линдона Джонсона и Ричарда Никсона, проезжавших на лимузинах в считанных метрах от того места, где он стоял.