— В этом доме еще осталось несколько тайн, уверен… хочу, чтобы вы с Баунти занялись составлением плана. Мы до сих пор не знаем, зачем поделили бальную залу.
— Мы собираемся продавать драгоценности, марки и старинную книгу? — спросил Джейми.
— Только не драгоценности! — воскликнули Баунти и Векки одновременно.
— Ладно. — Боб рассмеялся и покачал головой. — Но марки и книгу надо бы отнести оценщику.
— А понесет кто? — Джейми нахмурился.
На мгновение стало тихо.
— Мы пока что не слывем «богатеями», — заметил Рон. — Настолько, чтобы ходили к нам.
Коллективный вздох. Мысль покинуть дом не радовала никого.
— Не знаю насчет «богатеев», — сказал Боб. — Насколько нам известно, мы располагаем пока тридцатью тысячами. Это не богатство.
— Для начала неплохо, — заметила Харвест. — А наше яйцо? А пещера? А скелеты? Мы должны кого–то поставить в известность? Какие–нибудь власти?
— Только устроить себе кучу суеты и нервотрепки, — сказала Баунти.
— Согласен, — сказал Боб. — Я понимаю, если мы обнаружили бы тело. Нет оснований искать здесь какой–то криминал. Кости пролежали там, может, сотню лет. И еще полежат.
Глава 5
Джейми и Харвест переселились со своей работой за столик сбоку. Баунти и Рон заняли большой. Младшие наблюдали за старшей парой. Те расстилали листы бумаги и скрепляли их скотчем в один большой.
— Похоже, вы собираетесь делать план в натуральную величину, — издевался Джейми.
— Заткнись, не мешай работать, — огрызнулся брат.
Харвест подошла к окну, посмотрела на улицу.
— Еще жуки! Чума на них что ли напала в этом году?
— Вуди выметет, — сказал Джейми. — Что там, интересно, делается? — кивнул он в сторону читальни.
— Остается надеяться, что он разберется с марками не хуже, чем с книгами, — сказал Рон.
— Да уж! Шестьдесят пять тысяч. Было бы очень, очень недурно, — сказала Баунти.
— Шестьдесят четыре семьсот, — поправил Джейми.
— Без разницы.
— Здесь нельзя ошибаться.
— Ты — само доверие, Джейми, — заметил старший брат.
— «Дела Дома следует делать внутри Дома», — процитировал младший. — «Оно Само позаботится о Себе», — продолжил он.
Ты такой же чокнутый, как старый Эфраим, — сказал Рон. — Похоже, ты всерьез веришь во все то барахло с бабками–ежками.
— Зря смеешься. Оно этого не любит, — ухмыльнулся Джейми. — Помнишь, как Оно поступило с цветами?
— Чушь!
— Помнишь первый букет?
— В воду не поставили.
— И они пожухли и засохли за ночь? А розы? Они–то были в воде.
— И растение, — поддержала Харвест. — Карликовый апельсин в горшочке.
— В воздухе, наверное, что–нибудь такое, — предположил Рон.
— Не шути, — прошептал Джейми дрожащим голосом. Он замахал руками и подошел к Рону. — Оно доберется до тебя!
— Заткнись, ты, пацан! — прикрикнул Рон. — Не мешай работать взрослым.
— Взрослым? Это кто.
Дверь открылась, и вошел Боб. Улыбка разрезала его широкое лицо от уха до уха.
— Я не помешал? — спросил он. — Ну да не важно. Баунти, открывай шампанское!
Все окружили Боба.
— Что там?
— Сколько?
— Больше, чем за книги?
— Терпение, мои маленькие богатенькие детки, терпение! — Боб пятился, подняв руки вверх.
— Богатенькие детки? — пискнула Баунти. — Насколько богатенькие?
— Как насчет еще ста девяти тысяч четырехсот? — Боб достал из нагрудного кармана чек и помахал им в воздухе. — Будем надеяться, что этот не попытается заставить нас пережить тяжелые дни, как тот книжник.
— Индюк, — нахмурилась Баунти.
— Странный тип, конечно, — сказал Боб. — Не тот формат, видите ли! Будь внимательней, когда имеешь дело с деньгами. У него было достаточно времени изучить все эти глупости.
— Он ничего не сделает? А, пап? — спросила Баунти.
— Никоим образом! Я не оставил никаких данных. На расписке все четко. Однако хорошо, что я послал за чеком курьера.
— Поняла, что я имел в виду? «Дела дома следует.», — Джейми толкнул Харвест.
— На этот раз — без проблем. Чек — кассовый. — Боб сунул его в карман и подошел к столу посмотреть на плод усилий старших. — Как продвигается план?
— Первый этаж готов, — ответила Баунти. — Явных пробелов нет. Разве что в стенах могут быть полости.
— А может, есть все–таки? Золото, например, много места не займет.
— Безусловно. Чтобы убедиться окончательно, надо послать Джейми с какой–нибудь штукой: пусть разломает к чертовой матери все стены.
— А наверху?
Рон и Баунти переглянулись.
— Ну? — спросил Боб.
— Это, похоже, мой прокол, — признался Рон. — Чего–то там не стыкуется.
— Планировка очень путаная, — кинулась Баунти на подмогу. — Рон не виноват. Мы дважды пробовали. Никак не могу зарисовать правильно.
— Я так и думал, что с этим этажом будут сложности, — сказал Боб сухо. — Видимо, вид кроватей тебя из колеи выбил.
— Мы попробуем еще раз. — Рон закашлялся.
— Только не сейчас. Начинать надо с нарезанных комнаток, это ясно. Была же причина делить бальную залу на клетушки. Джейми, ты не мог бы проверить погреб: есть там инструменты?
Джейми направился к двери.
— Поосторожней там с бабкой–ежкой. А то еще Оно доберется до тебя, — крикнул Рон удаляющейся спине брата.
Джейми повернулся.
— Ну хватит, — остановил Боб. — Джейми, поищи там, пожалуйста, ломик и стамеску.
Джейми протянул руку, как слепой, и нашарил выключатель. Вот она, та самая первая ступенька. Он посмотрел вниз, в узкий длинный пролет. Дверь захлопнулась за спиной, скрипнув проржавевшей пружиной. Если смотреть с того места, где он стоит, все ступеньки вроде в порядке.
Три лампочки. Одна вскарабкалась на стену сбоку от лестницы, другая — у ног, свисает из полуистлевшего старомодного абажура на гибкой ножке, третью отсюда не видно, только свет. По сорок ватт? Пыльные, неяркие, но месту соответствуют. Джейми ощупал носком первую ступеньку и только тогда ступил. Пружинит, как и положено дереву, но крепкая. Не раздумывая далее, юноша спустился, держась ближе к стене.
Земляной пол вымощен плиткой. Может, что–то зарыто под ней? Следов вмешательства не видно. Третья лампа — над крепким деревянным верстаком, к концу которого прикручены большие старые тиски. Стена вся занята аккуратно сделанными полками для инструментов. На верстаке — ничего, кроме обрезков медной трубки и свернутого листа свинца. «Эфраим чинил собственный водопровод?» — предположил Джейми.
Полки с инструментами по своему расположению напоминали церковный орган. Верхний ряд составляли поблескивающие остриями стамески. Второй — отвертки, плоскими жалами выстроились по росту отверточки, затем молотки. Под ними — стальные зубила, ножи, лопаточки, шпатели.
Юноша осмотрелся и нашел нужное: аккуратно сложенную, укутанную паутиной холщовую сумку. Джейми тряхнул паутину на верстак и положил в нее инструменты.
— Обедаем и за работу, — провозгласил Боб при юявлении Джейми. — Где твоя мать?
— Когда я видел ее последний раз, Векки была занята приемом солнечных ванн, — ответил Рон. — Трудилась в поте лица, лежа в шезлонге на лужайке.
Боб прищурил глаза.
— Точно, — подтвердила Баунти, — она одолжила у меня один из купальников.
— Накрывать на стол, — приказал Боб. — В холодильнике паштет и заливное из свежих овощей, еще французские булочки с маслом. Рон, открой бутылку бургундского, будь добр. Пойду, поищу Векки.
— Еще б он не поискал, услышав про купальник, — хихикнула Баунти.
— Ты думаешь, между ними что–то есть? — спросил Джейми.
— Было бы четко, а? Если б они сошлись.
— Думаю, виной тому — возбуждающие свойства Колдовского Холма. — Рон достал из ящика стола штопор.
— Чем больше они будут уделять внимания друг другу, тем меньше нам, правильно? — Баунти погладила бедро Рона.
Рон прижал, а потом вежливо убрал ее руку.
— Осторожно, идут.
Векки несла нечто, завернутое в полотенце.