Остаток завтрака прошел в молчании.
Харвест обнаружила Баунти в библиотеке.
- Что ты читаешь?
- Каталог.
- Купить что-нибудь?
- Ага. В моем гардеробе нет ни одной вызывающей вещицы. - Она подтолкнула красочный журнал Харвест. - Выбери что-нибудь для себя.
Харвест взяла проспект.
- Я не смогу! Это неприлично. Это от Фредерика?
- Нет, это от Слатса. Как там говорила мне продавщица? "Рядом с этим голливудский Фредерик просто "синий чулок". Я его присмотрела давным-давно, еще по дороге сюда. Так, из пустого любопытства. Во всяком случае, тогда.
- Я не смогла бы надеть это. - Харвест залилась краской.
- Отчего же?
- Это.. Ну, это неприлично. Дешевка.
- Тебе не хочется осчастливить Джейми?
- Джейми меня любит.
- Счастливица! Наш хозяин ее любит. - Баунти скривила рот. Потрясающе. Когда приходит пора ус траивать вечеринку, он ведь не выбирает, правда? Вот что я тебе скажу, вечеринки будут все лучше и лучше, пока Ему не надоест. А потом что? "С" и "М"?
Харвест не поняла.
- Садо-мазохизм. Плетки и цепи.
- Джейми не из этих, извращенцев.
- Пока - нет! А если Оно решит, что ему следует ЭТИМ заняться? Твой драгоценный возлюбленный ведь не уклоняется от обязанности Его кормить.
- Это он делает ради нас. Причина только одна.
- А если ему будет приказано избить меня, ради тебя?
- Но..
- Что - но?
- Да ладно, если ты любишь, это.. - Она подтолкнула проспект Баунти. Не нужно.
- Нужно-хренужно. Послушай, моя милая, но уже не невинная сестричка! Если бы все было по-другому, ты бы и тогда выряжалась. Теперь давай представим ракой вариант: ладно, вы любите друг друга, так? Так. И в результате ты отдаешь себя, свое тело, так? Что папа говорит о еде? Половина дела в том, как подать! А как ты вела себя на Рождество? Ведь ты из тех, кто сходит с ума по бантикам и прочей ерунде. Не ты говорила, что, если подарок ценный, его нужно соответствующим образом завернуть? Ты ведь не станешь заворачивать дорогую вещь в газету, правда? Значит, если ты отдаешь себя, свое тело, не лучше ли его "завернуть", чтобы это выглядело прилично, или я не права? Как насчет бикини или моего халата, который ты носишь, демонстрируя свои ляжки?
- Это другое. Это нормальная одежда, которая просто...
- Просто идиотка! Чертова ты ханжа, Харвест! Назовешь это "случайностью", и ты - сама добродетель. А скажешь "для определенной цели", так ты шлюха. Ну, я-то лучше буду честной шлюхой, чем стану обманывать себя. Не желаю быть двуличной маленькой воровкой.
Харвест закрыла гадкий каталог, чтобы не видеть этого пошлого лифчика с четвертушками чашечек, который Баунти присмотрела для себя. Взгляд ее упал на картинку, где девушка демонстрировала джинсы. На девушке выше пояса не было ничего, за исключением болтающихся на сосках висюлек.
- Фу-у, я бы не смогла! Как можно выставлять себя на такое позорище?
Баунти ухмыльнулась:
- Дорогая моя сестричка, пора взрослеть! Кое-чему надо поучиться. Любовь, похоже, тебе в новинку. Да и Джейми тоже. Поза миссионера, классика, мужчина сверху, раз, раз и готово - блеск!
Харвест залилась краской и отвернулась. Баунти стиснула ее запястье.
- Слушайте, Мисс Чистая Любовь, слушайте внимательно. Все мы зависим от Джейми. Поддерживай его в состоянии счастья! Чего бы он ни захотел в постели, с любыми вывертами, выполняй как требует. Служи ему с улыбкой. Не важно, нравится тебе это или нет, впрочем, никогда нельзя сказать ничего, не попробовав. Все равно, если тебе это не нравится, может понравиться Ему. Ты должна охранять счастье Джейми, и Его. Помнишь, как Джейми говорил, что секс у него вместо сладкого. Послеобеденный десерт. А? Оно еще совсем дитя. Что будет, когда Оно наберется опыта? Как ты думаешь, что будет заменять Ему сыр и портвейн?
Харвест выкручивалась и вырывалась, мотая головой. - Дай, - продолжала Баунти, - дай Джейми и Ему все, что они захотят, слышишь, детка? И как следует. Удивляй его, их. Пусть он находится в приятном незнании того, что будет дальше. Призови на помощь фантазию. Если в голову ничего не придет, спроси у меня или возьми книжку. Не давай ему быть все время ведущим в этом деле. Стаскивай с него штаны, в буквальном смысле. Заставляй его все время изумляться. Держи его в возбуждении. Тогда и Оно будет заинтересовано, не допускай падения напряжения, Бог его знает, до чего Оно дойдет! Ты меня слышишь?
Харвест выпрямилась и взглянула в глаза Баунти.
- Я не могу. Я личность. Ты хочешь, чтобы я была рабыней Джейми. Хуже того - рабом, жаждущим, ищущим, как услужить!
- Опомнись, сестрица! Ты и есть рабыня Джейми! Нравится тебе это или не нравится. Уж поверь мне, желание и старательность пересилят все остальное. Лучше быть рабыней Джейми, чем кормовым скотом Этого. Выбирай: отдать свое тело на растерзание Джейми или закончить, как Эйлин Гуч, а может, и похуже. Ты правда понимаешь? В этом доме желание Джейми - закон.
Все его: что он пожелает и кого пожелает.
Ноздри Харвест затрепетали, уголки рта побелели. - Например, тебя. Я же вижу, как ты трешься около него, потаскуха!
- А хоть и меня: если он хочет, то рано или поздно он свое получит. Он может спать и с тобой, и со мной. И мы сделаем что угодно, то, что тебе никогда и не снилось. Рон тебя не защитит. От Этого, я имею в виду.
Харвест вырвалась и влепила Баунти пощечину.
- Никогда! Я лучше умру!
- Выбор за тобой, сестра. Вот только как именно ты хотела бы умереть? На руках у тебя осталось девять ногтей, на ногах - десять. Ты еще долго будешь при годна для того, чтобы тебя трахать, не правда ли? А вот почесать спинку тебе уже будет непросто.
Вздернув узкие плечики, Харвест выбежала из комнаты.
В два часа ночи Харвест выскользнула из постели. Она натянула джинсы, надела рубашку и свитер, переложила несколько банкнот и мелочь из кошелька Баунти в свой, взяла туфли без каблуков и носки, еще одни сунула в карман. Девушка вышла, тихонько прикрыла входную дверь. Велосипед старика стоял на своем месте, в саду за сараем.
Баунти убрала приборы Харвест со стола, перед тем как все сели завтракать.
- Зачем ты это сделала? - спросил отец.
- Она не будет завтракать. Харвест ушла.
- Ушла?
Баунти вызывающе посмотрела на отца.
- Удрала, слиняла, сделала ноги. Ушла.
- О Господи! - Боб, упав в кресло, закрыл лицо ладонями.
- Когда? - В голосе Векки звучала надежда.
- Не знаю. Ночью. Я спала.
- Она что-нибудь сказала? - спросил отец, не отнимая рук от лица.
- Нет.
- Она вернется, - заявил Джейми.
- А может, нет? - Рон тоже надеялся. - Оно, на верное, спало. Может, она ушла уже далеко, достаточно далеко.
- Размечтался, - отрезал Джейми. - Она, так же как и мы, у Него на привязи. Не улизнуть ни нам, ни ей. Не выйдет. По-крайней мере, просто убежав. Ма!
- Что, Джейми?
- Позвони-ка в школу. Скажи, что я все еще болею.
- А Харвест?
- Нет, про нее не говори. Думаю, к полудню они забудут, что она когда-то туда ходила.
Плечи Боба тяжело опустились и затряслись.
- Нет, Джейми! Оно не смеет! Я Ему не позволю! Разве мы... ты., недостаточно сделал? Иди, найди Ему кого-нибудь еще, Джейми. Пожалуйста, сынок! - Мать опустилась перед ним на колени и сжала его руку. - Вдруг ей удалось убежать, а? Я так надеюсь!
- Не говори так, ма. И думать забудь об этом! - Джейми похлопал вцепившуюся в него руку.
- Я не позволю Ему! Кто угодно, только не из нас! - Она вскочила на ноги.
- Она больше не одна из нас, мама. Оно не прощает. Оно не знает, что такое прощать.
- Нет, нет, я не дам Ему, - твердила Векки. - Оно не может нас заставить.
Она подошла к стойке, протянула руку и взяла электрический нож, большим пальцем надавила кнопку.