С этими словами он взялся за свою бутылку красного вина.
Маркиз между тем сидел с закрытыми глазами, всем видом выказывая, что он покоряется неизбежному наперекор чувству гадливости.
— Послушай-ка, любезный, — обратился офицер к слуге, в первый раз понизив голос и перегнувшись через спинку стула, — кто приехал в дорожной карете, темно-желтой с черным, которая стоит посреди двора? На ее дверцах изображен герб в виде красного, как мои обшлага, журавля, окруженного разными украшениями.
Слуга отрицательно помотал головой.
Взгляд странного офицера, сделавшийся неожиданно серьезен и даже суров, как бы случайно остановился на мне. Теперь он уже не принимал участия в общем разговоре.
— Извините, не вас ли я встретил сегодня возле этой кареты? Может быть, вам известно, кто в ней приехал?
— Граф и графиня де Сент-Алир, если не ошибаюсь.
— И они остановились здесь, в этой гостинице?
— В номере наверху.
Он вздрогнул и чуть было не вскочил со стула, однако тут же опустился опять, и я слышал, как он что-то бормочет себе под нос, ругается, ухмыляется и временами словно рычит. Я не мог понять, испуган он или взбешен.
Я обернулся к маркизу, чтобы поговорить с ним, но его уже не было. Вышли еще несколько человек, и зала скоро опустела.
К вечеру стало довольно прохладно, и в камине горели несколько толстых поленьев. Я пересел поближе к огню в глубокое резное кресло из дуба с высокой спинкой. Вся мебель в гостинице выглядела современницей эпохи Генриха Четвертого.
— Не знаешь ли ты, кто этот офицер? — спросил я, подозвав одного из слуг.
— Это полковник Гальярд, сэр.
— Он часто бывает здесь?
— Не то чтобы очень, но около полугода назад он провел у нас почти месяц.
— Мне еще не приходилось видеть человека бледнее его.
— Это правда, сэр. Его не раз принимали за привидение.
— Будь добр, принеси мне бутылку настоящего, хорошего бургундского.
— Самого лучшего, какое только есть во Франции, сэр.
— Захвати и стакан. Я могу посидеть здесь еще с полчаса?
— Разумеется, сэр.
Я чувствовал себя очень уютно возле камина, вино было превосходно, мысли безоблачны и светлы.
«…Прекрасная графиня… прекрасная маркиза, — вертелось у меня в голове, — когда же мы встретимся вновь?»
Глава шестая
ОБНАЖЕННЫЙ КЛИНОК
Если человек целый день провел в пути, оставив не менее сорока лье за спиной; если он доволен собой и ничто не заботит его; если он сидит у огня в мягком кресле, да еще после плотного ужина, — ему весьма простительно задремать ненадолго.
Я только налил четвертый стакан вина, когда меня сморил сон. В крайне неудобной позе, уронив голову на грудь, я откинулся на спинку кресла. Общеизвестно, что французская кухня не порождает приятных сновидений.
Вот что мне приснилось. Я словно перенесся в огромный собор, тускло освещенный четырьмя свечами, которые стояли по углам возвышения, обитого черным бархатом. Одетая в черное платье, в светлом квадрате лежала графиня де Сент-Алир. Церковь, по-видимому, была пуста, и я различал лишь небольшое светлое пространство вокруг свечей.
То немногое, что я был в состоянии рассмотреть, носило отпечаток готической мрачности, населяя смутными образами черную пустоту, окружавшую меня. До моего слуха долетел звук шагов: два человека медленно шли по каменным плитам пола. Эхо отражалось так глухо, что уже по одному этому я мог заключить, как обширно здание. Меня охватило чувство какого-то тягостного ожидания. Невыразимый ужас всколыхнул кровь, когда лежавшая на возвышении графиня приподнялась и едва слышно прошептала: «Они хотят живьем похоронить меня. Спасите!»
Я не мог сдвинуться с места, не мог вымолвить ни слова. Страх сковал меня.
Две темные фигуры вошли в полосу света. Одна — я узнал графа де Сент-Алира — приблизилась к голове лежащей женщины и приподняла ее под плечи. Мертвенно-бледный полковник, с рваным рубцом поперек лба и выражением адского торжества на лице, взялся за ноги. Оба принялись поднимать графиню.
С невообразимым усилием я поборол оцепенение, сковывавшее мое тело, и вскочил с кресла, задыхаясь.
Я пробудился, но злобное лицо полковника Гальярда, бледное как смерть, продолжало взирать на меня с противоположной стороны камина.
— Где она? — вскрикнул я, дрожа от волнения.
— Это зависит от того, кто вам нужен, — насмешливо ответил полковник.