Когда мы выпили по бокалу вина, Аресса отправила меня к портнихе — узнать, как поживает ее платье к сегодняшнему вечеру. Ее отец, лорд Эдуард, решил дать прием по поводу того, что его дочери была оказана честь стать одной из невест принца. Лорд страшно гордился тем, что у его дома появится шанс как никогда приблизиться к трону, чего не случалось вот уже две сотни лет.
— Куда бежишь, Лис? — услышала я за спиной и обернулась.
Логвар, брат Арессы, стоял у двери своих покоев. Он был высок, красив как древнее божество, и совершенно не знал границ приличий. Видя его перед собой, я каждый раз боялась, что однажды поддамся на уговоры и окажусь в числе его любовниц.
— Моя сестра не дает тебе покоя, верно? — улыбнулся Логвар, подходя ко мне.
— Ваша сестра добра ко мне, — улыбнулась я как можно непринужденнее и сделала легкий реверанс.
— Моя сестра — избалованная и капризная, — усмехнулся Логвар. — А ты так верна ей.
Он подошел ближе и его пальцы коснулись моей щеки.
— У тебя нежная кожа, Лис.
Затем он коснулся моего локона, легонько намотал его на палец и отпустил.
— Ты так верна моей сестре, — продолжил он. — А ко мне совершенно холодна.
— Вы не правы, милорд, — ответила я, как можно спокойнее. Колени так и дрожали, а по телу растекалась предательская нега, стоило только Логвару меня коснуться. — Я благодарна вашей семье и вам.
— Благодарна? — Логвар склонился ко мне и его дыхание коснулось шеи. По коже тут же поползли мурашки, а внизу живота будто бы сжалась тугая причина. — Но ведь я не жду твоей благодарности, Лис. Я бы хотел получить нечто большее и ты знаешь об этом.
Его ладонь коснулась моей талии. Даже сквозь плотную ткань зимнего платья я ощутила ее тепло.
— О, Лис, ты достойна большего, чем унылая роль компаньонки при моей глупой сестрице, — прошептал Логвар и его губы коснулись моей шеи.
Я вздрогнула, шумно выдохнула и невольно уперлась ладонями в его плечи.
— Нас могут увидеть, милорд, — тихо проговорила.
Сил оттолкнуть Логвара не было. Разум твердил, что стоит убежать прямо сейчас, а тело отзывалось на его прикосновения, млея от них.
— Не отталкивай меня. Лис, — прошептал мужчина, обжигая кожу дыханием. — Я так давно пытаюсь заполучить тебя, а взамен получают только холод.
О, если бы он только знал, что внутри меня нет и намека на холод.
— Прошу вас, милорд, я должна идти, — проговорила, с трудом вырываясь из плена объятий. — Ваша сестра будет недовольна, если я опоздаю.
Быстрым шагом я покинула Логвара, свернув из коридора на лестницу. Там, остановившись, постаралась отдышаться и оправила свое платье.
Одним богам известно, как мне нравится милорд Логвар Ангшеби, как от одного взгляда его льдисто-голубых глаза бьется мое сердце, как закипает кровь, стоит ему только прикоснуться, как ночами я представляю его рядом с собой.
Боги… то просто пытка.
Отправляя меня сюда, матушка строго-настрого наказала вести себя прилично и постараться найти себе мужа. Пусть не слишком богатого и знатного, зато способного обеспечить меня до конца дней. Увы, она ошиблась в расчетах. Рядом с леди Ангшеби я кажусь бледной тенью, а ее старший брат так и норовит затащить в постель, а не к алтарю.
Портниха Люси расположилась в крыле для слуг на первом этаже и занимала самую светлую комнату. В ее распоряжении всегда было неограниченное количество свечей, самые лучшие ткани и две молоденькие помощницы.
— Лис, входи, девочка моя, — улыбнулась она, увидев меня.
Удивительно, но в этом замке никто не звал меня полным именем, как будто бы его и не было. И никому даже в голову не приходило, что я не просто Лис — компаньонка леди Ангшеби, но еще и леди Элиса Роури. Для всех я тут была просто тенью леди Арессы, одной из свиты ее подруг и горничных.
— Леди Аресса прислала меня узнать, как ее платье, — сообщила я.
— В порядке ее платье. Вон, гляди.
Портниха кивнула в сторону стола, на котором две девчушки лет двенадцати аккуратно заворачивали светлое кремовое платье Арессы в тканевый чехол.
— Ты присядь, поболтай со старухой, — ласково проговорила портниха. — Эй, Лей, согрей нам чаю.
Мне нравилось здесь, в уютной и теплой мастерской. Нравилось смотреть на рулоны ткани, сложенные на стеллажах, цветные нитки, аккуратно разложенные на столе перед мастерицей, наблюдать за слаженной и ловкий работой ее подмастерий. Сама Люси хоть и звала себя старухой, была женщиной едва перешедшей сорокалетний рубеж. Дородная и пышная, она всегда наряжалась в яркие платья, который ей позволяли шить для себя.