Возвращаясь в замок, я решила заглянуть на конюшню, которая была неподалеку и узнать, как там моя Дорти. Лошадке пришлось изрядно потрудиться в прошедшие дни и она заслуживает хорошего обращения. Увидев меня, лошадь громко всхрапнула и потянулась за яблоком, которое я ей принесла.
— Ну как ты тут, девочка? Никто не обижает? Тебя хорошенько покормили?
Дорти была вычищена, в ее лохани чистая вода, а в кормушке еще виднелись остатки овса.
— Прости, что так надолго оставила тебя одну, — говорила я. — Хочешь, будем кататься каждый день?
— И вы думаете, она ответит? — услышала я насмешливый голос.
Повернула голову и увидела черноволосого высокого мужчину. Он был одет слишком легко для прохлады, царящей здесь, но на его лбу блестели капельки пота. Волосы мужчины чуть вьющиеся, ниже плеч и кое-как стянуты ремешком в хвостик. Из одежды — простые брюки, сапоги, грубая рубашка с закатанными рукавами, открывающими сильные руки, и теплый жилет.
— Животные всегда отвечают, только по-своему, — сказала я, отворачиваясь от конюха.
Тот, вероятно, только что закончил чистить одну из лошадей в соседнем стойле и наверняка слышал все, что я говорила Дорти.
— И вы их понимаете? — спросил мужчина, с интересом меня разглядывая.
— Стараюсь.
— Получается?
В его глазах светилась откровенная насмешка.
— Тебе лучше знать, — ответила я. — Ты ведь проводишь в этой конюшне большую часть жизни.
— Мое дело — следить за лошадьми, кормить их, чистить, а не разговаривать с ними, — он уже откровенно насмехался.
— Зато ты не умеешь держать язык за зубами, когда видишь людей.
— Люди куда интереснее животных. Вы так не думаете, леди?
— Я думаю, что тебе не стоит так прямо задавать вопросы, если хочешь сохранить работу, — сказала я и собралась уходить. — Задай моей лошади еще овса. Не хочу, чтобы она голодала.
Уходя, я ощущала на себе взгляд нахального конюха и мне стало не по себе. Еще нигде не встречала таких наглых слуг. Даже в замке Ангшеби, где мое положение было не слишком-то уважаемым, никто не позволял себе такого изучающего взгляда и такой откровенной насмешки.
По возвращению в свою комнату, меня ждал сюрприз. Как бы я не желала провести вечер тихо и спокойно, сестры Торнбих решили мне не позволять такой роскоши.
— Миледи, — сказала Стейя, стоило мне войти. — Леди Торнбих, живущие в соседних покоях, передали вам записку и уже дважды присылали свою горничную узнать, собрались ли вы к ужину.
— Ты ведь сказала им, что я не собиралась идти?
— Да, миледи. Но леди Торнбих передали, что настаивают и ни за что не позволят вам остаться одной и грустить.
Девушка пожала плечами и продолжила подкладывать дрова в камин.
Я развернула записку, написанную ровным каллиграфическим почерком, и даже позавидовала. У меня не было хорошего учителя, чтобы научиться так же красиво писать.
«Милая леди Аресса, мы с сестрой ни за что не позволим вам этим вечером остаться в одиночестве и грустить. Сколько бы ни было велико ваше горе, жизнь продолжается. Боги не позволяют людям долго предаваться печали и мы вам не позволим.
Будьте готовы отправиться к ужину в Большой зал вместе с нами.
Мне оставалось только шумно выдохнуть. Похоже, сегодня от сестер мне не отвязаться.
Так и вышло. В назначенный час девушки постучали в мою дверь, затем, не спрашивая, дружно вошли, похвалили мои платье и прическу, а также сообщили, что грех в таком виде сидеть в комнате и стали настойчиво звать с собой. Как бы мне не хотелось, но я позволила себя уговорить и отправилась на ужин в большой зал.
— Вы знаете, я просто в восторге от наших покоев! — говорила Грета. — Знаете, что мне больше всего понравилось? То, что нам с сестрой наконец-то дали по отдельной комнате. Ах, леди Аресса, как же мне надоело постоянно оказываться с Лирой в одной комнате. Как будто мы маленькие девочки. Ваши покои тоже очень милые и со вкусом.
— Да, вам повезло больше, — вставила Лира. — У вас есть книги. В наших комнатах ни одной.
— Кому нужны книги на отборе? — усмехнулась Грета. — Здесь у тебя не будет на это времени.
— Можете взять любые книги в моих покоях, — предложила я, чтобы поучаствовать в разговоре.