Мгновение, и открылась четвёртая дверь.
— Спайк! Эй, Спайк!
— Т… Т-твайлайт… Кха-кха! — маленький светло-фиолетовый дракончик едва держался на ногах. Его тело ослабевало; он чувствовал, что с каждой секундой становится всё слабее, а магия словно целым потоком, опустошая, вытекает из него. — Я… ужасно себя чувствую, — тут он чуть было не упал, но единорожка послужила ему опорой.
— Спайк, что произошло? — у неё, обеспокоенной состоянием своего помощника, в страхе громко и быстро застучало сердце. — Не молчи — говори!
— Твай… Кха-кха!.. Я… Из меня будто… душу высасывают, — даже не подозревая, что так и было, произнёс Спайк. Действие магии демиурга давало о себе знать: через несколько секунд дракончик свалился на пол без сознания.
— Спайк! Очнись, Спайк! — она чуть ли не плакала от бессилия, когда даже заклинания оказались бесполезными. Твайлайт стала трясти его за плечи, но это оказалось совершенно глупой идеей: она лишь помогла душе дракона быстрее выйти из тела и улететь к демону, сила которого била ключом и уже превосходила такие пределы, о которых никто не мог даже вообразить.
— С-с-спайк-к?.. — кобылка всхлипывала. Она обняла бездыханное тело; к её глазам подкатили слёзы, и она не стала их сдерживать. Они скатывались по щекам и срывались вниз, капая одна за другой.
Боль со скоростью света пригвоздила Твайлайт к полу, словно он был одним полюсом магнита, а она — другим. Она терзала, царапала, разрывала, истязала… Но пони не отпускала Спайка — лишь прижимала к себе всё сильнее. Теперь она знала, что с ним случилось, понимала, что это сейчас происходит не только с ней, но и со всем миром.
— Лайтан Перон… — с ненавистью и злобой прошептала Твайлайт перед тем, как отдать демиургу и свою душу.
Понивилль затих. Нет, неверно — затих весь мир. Каждый уголок планеты, каждый город, каждый дом — везде царила тишина. Не было слышно ни пения птиц, ни шума насекомых, ни весёлых дружеских разговоров, ни детского смеха — планета молчала, горюя за миллиардами утраченных душ. Повсюду, куда ни глянь, валялись трупы: трупы зверей, существ разных видов, трупы молодых, старых, детей. Демиург не пощадил никого. Для него были важны лишь сила и власть, но никак не жалкие, как он считал, жизни.
— Что происходит?!
— Я не знаю, сестра. Мои силы… Я слабею…
— Смотри туда… Не может быть!
— Мы опоздали. Луна, подойди ко мне поближе. Давай вместе покинем этот мир, — Селестия придвинулась к Луне и обняла её своими крыльями.
— Да, сестра, — она прильнула к ней. Их души отделились от тел, направившись к шпилю.
Души стали собираться из разных концов света прямиком в тело демиурга. Солнце с луной сошлись вместе, образуя кровавую луну. С каждой секундой, поглощая всё больше магии и душ, демиург становился больше. Последнее, что он сделал, — стал покрывать планету в чёрный цвет и становиться с ней единым целым, погребая под себя всё живое и мёртвое.
Когда планета стала черной, на ней стала образовываться белая линия, которая, в свою очередь, сформировалась в виде двери. С натягом она стала открываться, испуская красные молнии. Прямо из двери тяжело стал выходить демиург в виде огромного циклопа. Его рост был неизмерим. Протянув руку к луне, он закричал:
— Господь! Ответь моей душе! Приди!
На луне образовалась такая же дверь, как и на земле. Сразу раскрывшись, на него смотрел огромный глаз. Из него стали выходить тысячи чёрных рук, как и из двери демиурга. Руки слились воедино, образовав тросы. Демиург схватит один из них и стал тащить дверь бога на себя.
— Ну же… приди! И я больше не буду тобой связан! Я стащу тебя на землю и сделаю частью себя. В этот раз ты станешь моим! — двери приблизились друг к другу, и вспышка озарила весь мир, как взрыв сверхновой звезды.
Тьма, окутавшая мир, исчезла, возвращая его прежний вид. Все народы и страны этого мира погибли, оставив после себя мертвую тишину. Лишь трое смогли остаться в живых, и только им остаётся принять решение, от которого зависит весь мир. Демиург, расслабленно восседая на троне и подпирая голову рукой, принял свой первоначальный вид мальчика-подроста с коротко подстриженными чёрными волосами. С ухмылкой победителя он смотрел, как мы, а точнее Неса удерживала меня, закрывая собою от всего, что могло мне навредить.
Она защищала меня своим телом, не жалея себя. Каждый удар приносил ей смерть, но она возрождалась, с каждым разом всё сильнее прижимая меня к себе. Я принял свой изначальный вид и остался беззащитным, потеряв всё, что добыл. Даже призрачная пелена не смогла появиться после того, как Гневар извлёк из меня кристалл. Сейчас я, как слабенький котёнок, дрожу в объятиях сильного. Оставалась надежда лишь на голос, что должен мне помочь в этой ситуации.
Агнесса, выпустив меня из объятий, прислонила к ближайшей стене, укрыв в безопасном месте. Но демиург увидел куда, и это место уже не стало безопасном. Лисица в полной ярости стала приближаться к нему. В её глазах горело пламя злости. Она была готова разорвать его на части. Но в этих глазах была искра надежды и чудо, что уготовила ей судьба.
— Отличная работа, Серафима. Если бы не ты, то истинная сила, дремавшая в Гневаре, не пробудилась бы. Иначе мне пришлось бы принять лишь те крохи, что мог дать Гнев. Когда ты вернула его в этот мир, моей радости не было предела. Ты ещё раз доказала, что не зря я оставил тебя в живых.
— Ты всё-таки сумел коснуться длани бога и подчинить его. В прошлом мы остановили тебя, но сейчас ты добился своего.
— Да, я поглотил бога.
— Для этого ты забрал все жизни живых существ этого мира. Ради чего, скажи? Чего ты хотел этим добиться?!
Мальчик лениво поставил перед собой руку и воссоздал солнце, только в миниатюрной форме. Теперь это был не мираж и не иллюзия, а самое настоящее солнце. От него исходило яркое сияние, что могло ослепить любого. Жар просто заставлял стены шпиля плавиться. Но демиург убрал напор, заставив солнце ослабнуть.
— Теперь, после поглощения бога, я могу создать солнце даже в собственной ладони. Может, выпустить его здесь и посмотреть, что выйдет? — тут он всем телом почувствовал стук своего сердца. Напрягшись, он посмотрел на солнце в своей ладони. Ему даже на мгновение подумалось: «Не перенапрягся ли я часом, создав целого гиганта?».
Агнесса заметила его реакцию и улыбнулась. — Как только бог стал частью тебя, в действие пришла моя ответная атака, — снова удар по всему телу. Теперь он стал чётче и сильнее. Демиург удивился этому; это ему не понравилось, и он с презрением посмотрел на Несу. — Лунный Колодец предвидел такой исход. Найдя меня, он даровал мне силу, что поможет остановить тебя. Он является бездонной магией всей планеты, — снова удар. Теперь демиург заволновался. — Лунный Колодец… Нет, сама Земля почувствовала приближение угрозы и предприняла меры, наделив меня силой, что позволит сразить самого бога.
Удар. Покрывшись холодным потом, он стал отрицать это.
— Как ты могла связаться с самой Землей, если была под моим контролем? В этом нет смысла.
— Не без помощи моей сестры Похоти и Лайтана. Её иллюзия заставила меня бороться с твоей Жадностью. Я могла проиграть ей и стать марионеткой, но слова Лайтана решили всё. Я смирилась с твоей Жадностью и позволила ей стать одним целым со мной, очистив своё сердце от тебя и всего тёмного, — Агнесса сложила лапами несколько символов.
Уже державшись за грудь, весь в поту, пока по всему телу пульсировали выпирающие вены, перекачивая в такт с сердцебиением кровь, демиург гневно смотрел на неё.
— Никак не перестанешь мне мешать, Агнесса Аргонская?!
— Так ведь за этим я сюда и пришла, демон из преисподней! — огромный шар образовался из ниоткуда, и пять красных лучей, подобно молниям, ударили в центр тела демиурга, пробивая его электроразрядами.
Удерживая мощь этой силы, он захлопнул ладонь и сжал солнце. Сил для поддержания этого элемента требовалось колоссальное количество. Даже та сила, что контролировала планету, не позволила ему защититься от атаки. Она молниеносно прошлась по нему; демиург опустил голову. Множество оставшихся разрядов проходило по его телу. Секунда, и он замычал. Потом взрыв энергии заставил демиурга приподняться с трона и заорать от жуткой боли. Красная молния продолжала бить его по телу. Молнии сошлись воедино у его горла, создав проход для проглоченных душ.