Фантастика 21-го века.
Валерий Шалдин.
Компенсация. Книга вторая.
"Меня свобода ценит, одетого в лохмотья...." (Орасио Феррер)
Вторая часть книги об истории жизни интересного человека в загадочном для него социуме.
"Буря. Мгла. В кромешном мраке заунывный вой собаки. Огороженный плетнём, деревенский старый дом....."
Навалилась холодным испытанием на несчастного Василька очередная зима вместе с сезонной хандрой. И это ещё не чёрная полоса его жизни, это, оказывается, ещё белая полоса. Но этот русский холод уже достал. Это местным всё нипочём, а Васильку - вилы. Этот сельскохозяйственный инструмент местные поминают, когда им плохо. Нет, это им, местным, эти самые вилы, а Васильку так ещё и грабли с лопатой, однозначно. Эх, жизнь моя - жестянка, да ну её в непроходимое болото. У Высших Сил с чувством юмора дела обстоят явно чрезмерно. Законопатили Василька в тело малолетнего ненормального, а теперь с любопытством наблюдают, как он тут бедует. И куда законопатили: в Россию! Вот за что мне такое наказание? Теперь смотрят на Василька сверху и ухахатываются с него, как он пытается учить русский язык. Угорают от смеха, наверное. Им смех, а мне беда сплошная. А тут везде, куда не ткнись, везде беда и недоразумение. Местные уже привыкли, а Васильку...эти самые грабли с лопатами. Даже с именем "Василёк" Высшие Силы гнусно пошутили. Ну, конечно, такому убогому существу только такое имя и носить. Ведь на местном медицинском сленге оно обозначает малолетнего сифилитика. Хоть плачь. Хоть вой. Хоть смейся. Так что давай, малолетний сифилитик, учи русский язык, лечи местных аборигенов и их животных, а мы тебе ещё какую гнусность подкинем, чтоб жизнь мёдом не казалась. И из дома на мороз в таком тряпье не выйдешь, околеешь сразу, возле крыльца.
А вот фиг вам, Высшие Силы! Таки я имею Вам кое-что сказать за свою жизнь: не хочу Вас расстраивать, но у меня всё хорошо. Что, съели! Кстати, про поесть. Вот это больная тема. Здесь, всё-таки, Высшие Силы Василька достали. У него метаболизм ускоренный, не такой, как у обычных людей, ему надо питаться значительно обильнее, чем обычному человеку. Естественно, кормилица Анна Тимофеевна, этого не очень понимает: кормит Василька, как малого ребёнка, оттого у него постоянный голод. Ага, плохое детство....недостаток витамин. Пришлось, с отчаяния, съесть кошкин корм прямо из её миски. Тимофеевна, как такое увидела, стала кормить Василька чуть обильнее, но без всяких изысков. Хорошо прожаренный стейк под карамельным соусом и с жареными овощами она не предложила. Ой, куда это я? Об этом даже думать нельзя. Но, хотелось бы чего-нибудь простенького. Филе из морского чёрта, например, с гарниром. Так, сколько у нас времени до обеда? А на обед у нас будет борщ и картошка в горшочке. Борщ это великолепно, а горшочек у них называется чугунок. Вынимается он из русской печи ухватом, это такое хитрое приспособление. Хороший такой этот чугунок, сиротского размера. Василёк такой размер одобрял. Это вам не ресторанные "мизерные" горшочки. Зато он не одобрял, что Тимофеевна кладёт картошку в этот чугунок не доверху, а только на половину его объёма. Понятно, что это она делает из экономии. Но голод сводит Василька с ума. Голод заставляет делать такие вещи, которые в здравом уме даже пьяный бездомный сеньор не сделает. Вот у Василька крышу и снесло. Случайно увидел он литровую бутылку с вином, которую Тимофеевна опрометчиво поставила на видное место. Да....не хорошо получилось. Стыдно-то как. То у кошки её корм съел, то вино Тимофеевны употребил в одно лицо. Видно было, что кормилица, как только сообразила, что бутылка пустая, так сильно расстроилась. Переживает старушка, что ей не досталось. А Василёк просто не мог остановиться, когда дорвался до вина: пил и пил, пока оно не кончилось. Организм с жадностью усвоил сахар, а алкогольную интоксикацию Василёк вывел из организма, пожертвовав единичкой силы. Потом он, осознав сие деяние, сидел около стены в обнимку с верной кошкой. Переживал. Ему было стыдно, но он надеялся на амнистию. Надеялся, что его поймут и простят.
А Тимофеевна вечером долго молилась Господу Богу. Половину того, что она говорит во время молитвы, Василёк не понимал. Опять русский язык преподнёс сюрприз. Оказывается, молятся здесь на русском языке, но совершенно не на таком, как разговаривают. Так что, теперь Василёк понял, что есть ещё один русский язык, на котором разговаривают с Богом.
- Бо́же ве́чный и Царю́ вся́каго созда́ния, сподо́бивый мя да́же в час сей доспе́ти, прости́ ми грехи́, я́же сотвори́х в сей день де́лом, сло́вом и помышле́нием, и очи́сти, Го́споди, смире́нную мою́ ду́шу от вся́кия скве́рны пло́ти и ду́ха, ибо, Господи, дура я грешная, как есть дура набитая с мозгами набекрень. Даже не знаю, как Тебе господи во всём признаться. Очень уж опасаюсь гнева твоего праведного. Хоть, Ты Господи, и дал мне, дуре, здоровья, но не дал мне ума и наставлений, как мне моего внучка блаженного прокормить. А он, чертяка окаянная....ой, прости Господи за сквернословие, ибо дура....так он Господи обжорец ещё тот, на почве ограниченности ума и скудности сознания. Каюсь, не доглядела я Господи, как он у кошки миску кошкиной еды схарчил. Кошка тоже дура....другая бы не дала свою еду сожрать, а эта ушами своими-то лохматыми прохлопала. Сидела и блямкала своими глазюками, как дура. Я этот натюрморт увидела, когда дитё безмозглое уже доедало кошкин корм. Вот такая стыдоба. Как я с таким грехом спать спокойно лягу? И да́ждь ми, Го́споди, в нощи́ сей сон прейти́ в ми́ре, да воста́в от смире́ннаго ми ло́жа, благоугожду́ пресвято́му и́мени Твоему́, во вся́ дни живота́ моего́, и поперу́ борю́щия мя враги́ плотски́я и безпло́тныя. Может дом наш надо освятить, как в городе говорят, радикально, то есть весь до крыши? Батюшку, что ли пригласить? Как Ты считаешь, Господи? Или мозгов мне дай, чтобы могла прокормить этого обормота прожорливого. Виданное ли дело, чтобы дитё съедало две булки хлеба за 16 копеек каждая? Дитё безмозглое, ест и ест, оно не понимает сколько съедает. Ещё оно, дитё это, смеяться стало. Страшное дело. Сидит себе спокойно, сидит, вдруг как захохочет. С чего смеётся? Так сдуру и смеётся. И изба́ви мя, Го́споди, от помышле́ний су́етных, оскверня́ющих мя, и по́хотей лука́вых. А резвости мне Господи побольше дай, а то не успеваю уследить за этим дитём. А то получится, как вчера. Не знаю, как и рассказать. Страшно. Тут мне соседка дала литр своего креплёного вина, причащаться, Господи, после молитвы к Тебе. Ага, причастилась. Опять каюсь, не досмотрела я Господи, а дитё-то до этой бутылки добралось и выжрало её, не благословясь, полностью. До донышка. Думала я, что всё, карачун пришёл моему Васильку. И я заодно помру от горя и несмываемого позора. Ан, нет. У этого дитя даже ни в одном глазу. Господи, кого же это я рощу. Дурак он деревенский, так теперь ещё и алкаш пропащий. Я́ко Твое́ е́сть ца́рство, и си́ла и сла́ва, Отца́ и Сы́на и Свята́го Ду́ха, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Надоумь Господи меня дуру, как жить дальше, ибо сама я не ведаю. Ами́нь.
Не, ну а чего она так беспокоится - стал думать в позитивном ключе Василёк. С кем не бывает. Может же себе иногда позволить благородный кабальеро немного выпить? Конечно, может! Да и не дитё я вовсе, всё-таки уже девяносто лет стукнуло, пора уже в детство впадать. А то я распереживался, как малый ребёнок, право слово. Непорядок. Надо прекращать думать как малолетний сифилитик. Впредь больше здорового цинизма, а то с голоду ноги протяну в этой России, и не успею выполнить свою великую миссию. А какая у нас великая миссия? Неужели надо всё бросить и заняться прогрессорством в этой отсталой стране? И как вы себе это представляете? Осчастливить их информацией об интернете, мобильных телефонах, о толерантности к неграм и ЛГБТ сообществам? Ага, надо прийти в их Политбюро и всё это выложить, этому их Генеральному секретарю. Пусть его кондрашка хватит.