Встал вопрос, куда, прежде всего, следует вливать единицы. Организм Аламеде достался совершенно расстроенный. Получается, что без выпрошенного лечебного умения Аламеда был фактически обречён на скорую гибель. Вот так компенсаторы, удружили. Аламеда долго мысленно материл компенсаторов на испанском языке, но потом решил, что надо осваивать для этих целей русский мат. Есть же в русском языке ругательства, наверное, есть.
Три единицы силы он решил влить в больные ноги, это ему подсказывал холодный разум. Даже больное сердце и непорядки в мозгу подождут; сейчас ноги это главное. Влив в указанную диагностом точку на левой ноге три единицы, Аламеда чуть не потерял сознание от головокружения, болей во всём теле и упадка сил. Он проспал три часа, но остаточные явления упадка сил всё ещё присутствовали.
Дальше вся дальнейшая жизнь Аламеды превратилась в сплошную боль и пытку. Чтобы не орать от боли он орал буквы. Больше всего от боли помогал крик буквы "Ы". Ещё он шипел от боли, так освоил "Ш" и "Щ". Но были и приятные моменты. Во-первых, стал спать на сухих пелёнках, что уже само по себе великолепное достижение. Во-вторых, Аламеда заметил, что бар (полоска), которая указывала количество единиц и скорость их восстановления, стал меняться. Если раньше на шкале присутствовало число 3,0000, то после первого сливание единиц, через сутки набралось уже 3,0300 единицы. Потом 3,0603… потом 3,0909. Из нехитрых расчётов Аламеда сделал вывод, что рост бара идёт на 1 % больше после каждого сливания единиц досуха. К тому же увеличилась скорость восстановления единиц. Теперь они уже восстанавливались не за 24 часа, а за 23 часа и 50 минут. Но, как же было плохо, когда приходилось эти единицы сливать. Врагу не пожелаешь. Аламеда даже начал беспокоится за своё больное сердце: выдержит ли оно такие нагрузки. Поэтому, хорошо подумав, стал сливать единицы и на лечение сердца и мозга. По его подсчётам, такими темпами, тело более-менее восстановится за три-четыре месяца. Но это если он ничем дополнительным не заболеет. Кроме этого Аламеду стало беспокоить состояние здоровья его единственной кормилицы. Применив на старухе диагностику, Аламеда ужаснулся. Совершенно непонятно было, как она ещё ходит. У старой сеньоры были огромные проблемы с межпозвоночными дисками. Теперь Аламеде надо было думать, как ловчее выделить незначительный ресурс лечебных единиц ещё и на старушку, ибо без неё ему точно придёт конец. А храбрая старушка итак периодически выходит во враждебную среду из дома, а там шастают голодные медведи. А с таким позвоночником старуха от медведя не убежит, научный факт. Жалко будет старушку, если её съест медведь. По всему выходило, что Аламеде теперь надо было думать за двоих. Других людей Аламеда пока не видел. Но это и понятно: Россия заселена очень не густо. Наверно, только в Москве живёт тысяч сто народу, да и то не факт. Надо будет как-нибудь в базу данных заглянуть, прочитать на этот счёт информацию.
Воронежская крестьянка Анна Тимофеевна, в девичестве Горюнова, родилась в 1905 году в Российской Империи в деревне Девица, что под Воронежем. Из её воспоминаний выходило, что время с 1905 года по 1914 года были самые лучшие в её жизни. А потом вдруг всё стало плохо. Дурному императору России вдруг пришла в голову блестящая мысль поучаствовать в мировом замесе. Ну, страна и поучаствовала. Закончилось всё крахом, гражданской войной и большой кровью. А гражданская война в сословном государстве это что-то неописуемое. Все сословия сцепились друг в друга мёртвой хваткой и бились на уничтожение. Победил пролетариат, который решил строить коммунизм в отдельно взятом государстве. В числе побеждённых оказалось и многочисленное, но отсталое крестьянство. Номинально крестьяне считались союзниками пролетариев, однако те их быстро определили на роль терпил и бесправных бедных родственников. А лично для Анны Тимофеевны жизнь только ухудшилась до состояния трагедии. В огне гражданской войны погиб её отец, сражаясь на стороне красных, и оба старших брата, которые тоже примкнули к красным. Отец и братья сражались за землю, которую крестьянам пообещали дать коммунисты. Своё обещание коммунисты быстро забыли, и Анне Тимофеевне земли не досталось, а досталось ей судьба работать в коллективном хозяйстве. Пока была молодость и здоровье всё было хорошо. Анна Тимофеевна вышла замуж за колхозника, сменила фамилию на Андрееву. От этого Андреева она произвела на свет в 1940 году дочку Зойку. Потом опять пришла беда. В 1941 году объединённая немцами Европа напала на Россию. Андреева призвали на фронт, где он и сгинул без вести в 41 году где-то под Можайском. Раз боец умудрился погибнуть неизвестно как, то семье государство переставало быть должным. Вот так и жила Анна Тимофеевна Андреева до 65 лет, переживая одну трагедию за другой. Последней каплей стало исчезновение дочки Зойки и появление в её доме ребёнка от этой Зойки. А здоровья и терпения у женщины уже оставалось мало.