- Но? – переспросил я, чувствуя, что еще чуть-чуть, и схвачу его за воротник, чтобы не тянул с ответом.
- … но это очень старые формы, не электронные, и для них понадобится подпись старшего офицера. Если вам удастся получить подпись, приходите снова, мы выдадим вам сигнальное устройство. Так как, принести бланк?
- Несите, - улыбнулся я, хотя этот вариант был таким же нереальным, как и все остальные.
«Хомячок» тут же смотался куда-то в соседнее помещение, долго ругался там с кем-то, спорил, потом принес псевдобумажный бланк и даже помог мне его заполнить. Я поблагодарил услужливого работника, вышел и опустился на ближайшую скамью, размышляя над своим скудным выбором. Конечно, я мог сейчас вернуться, оформить разрешение на вылет на свою карточку и отдать ее Алесте – все равно при вылете никто не будет стыковаться с беркером, чтобы проверить личность. Главное, чтобы сигнал с карты шел правильный. Но я даже представить себе не могу, что со мной случится, когда при попытке восстановления документа вскроется правда. Мне такой вариант совершенно не подходит. Что же касается этого бланка… Я лично знаком только с одним старшим офицером на «Либерти». И, помнится, я поклялся себе больше не переступать порог его кабинета.
Безвыходная ситуация. Куда ни кинь – всюду клин. И во всех трех случаях мне грозит беда: пойду к ректору – пострадаю морально, оставлю все как есть – попадусь на нарушении устава, отдам свою карточку – вообще разрушу жизнь, причем не только себе, но, возможно, и Алесте, если руководство базы обратится в полицию Ковчегов за помощью в поисках угонщика беркера. Нет, конечно, будь я Яном, мог бы свалить всю вину на Алесту и выйти сухим из воды. Но я не Ян.
Впрочем, здесь не о чем думать. Для Алесты есть только один безопасный путь. А я просто сижу тут и сопли жую, потому что мне смелости не хватает пойти и сделать это. Что он меня, съест что ли, этот ректор? Подумаешь, потрогает. Все это делают. Даже те, кто об этом не рассказывает. И ничего, живые. Бармен же говорил, нужно просто расслабиться и… Мля.
Я потер лицо руками. Неужели я действительно об этом думаю? Всерьез планирую добиться чего-то таким путем? Неужели я так низко пал, что готов стать чьей-то подстилкой, чтобы вытащить отсюда Алесту?
Да.
Я встал, сгреб лишние мысли в дальний угол и направился в сторону административного корпуса.
Я вошел в уже знакомую приемную. Здесь было все так же пусто, и все тот же секретарь деловито водил пальцем по планшету, сводя данные отчетов.
- Здравствуйте, - обратился я к нему, с трудом шевеля губами. – Могу я поговорить с ректором?
Секретарь оглядел меня с головы до ног.
- Заполните заявление и ждите. Уведомление придет через день-два, - сказал он и снова уткнулся в свой планшет. Я стиснул зубы.
- Простите, но мне нужно поговорить с ним сегодня, - чуть более настойчиво сказал я.
- Экстренные ситуации решаются другими отделами, - ответил секретарь, не отрываясь от работы.
- Просто скажите ему, что пришел тау Элис. Если он не позовет меня, я уйду и больше вас не побеспокою, - сказал я, кое-как подбирая слова. Мне что теперь, еще и перед этим червем унижаться?
Секретарь состроил кислую мину, нажал на кнопку и сказал в сторону микрофона:
- Товарищ полковник, к вам тау Элис.
Несколько томительных секунд из динамика не доносилось ни звука. Потом мы услышали:
- Пусть войдет.
Секретарь поиграл желваками, показал мне на дверь кабинета и зло застучал по электронной клавиатуре. Я на вмиг онемевших ногах подошел к двери, в каком-то полугипнотическом состоянии преодолел тамбур и оказался внутри.
- Ну, здравствуй, Элис, - сказал ректор, выходя из-за массивного стола.
Если он сейчас скажет: «Я ждал тебя» или «Я знал, что ты придешь», я не выдержу, развернусь и уйду. Но ректор сказал:
- Проходи, садись. Выпить хочешь?
Я подумал и кивнул. Может, если я немного выпью, мне будет легче притворяться?
Ректор поставил на стол два небольших стеклянных сосуда. Я видел такие в фильмах. У них было какое-то свое название, но сейчас мне в голову не лезло ничего, кроме навязчивых мыслей о тошнотворной расцветке ковра и кресел, так что мысленно я назвал их просто стаканами. В стаканы полилась жидкость янтарного цвета. Он наполнил их не доверху, а совсем чуть-чуть. Пододвинул ко мне один.
- Ну, за твой второй визит. Осторожнее, напиток крепкий, - предупредил ректор.
Я выпил. Сначала ничего не понял, а потом ощутил, как жидкость обжигает горло. Я едва не закашлялся, но сдержался.
- Такие вещи нужно закусывать, - сказал ректор, пододвигая мне тарелку с незамеченной мною мясной нарезкой. Я взял один кусочек и прожевал, не чувствуя вкуса. Жжение стало пропадать. Ректор наполнил стаканчики повторно, но снова выпить пока не предлагал. Да и я не спешил повторить этот опыт.