В тот вечер, перед тем как пойти к себе, он проведал мать и тетку. Пробыл у них с четверть часа, проверил, в порядке ли их гробы, и рассказал сон, который приснился ему накануне отъезда. Как будто он едет на мощном мотоцикле по берегу Янцзы, оборачивается и видит, что борозда от его мотоцикла разделяет песок и камни на две части: слева они светлые и сухие, справа – темные и мокрые.
Загадочная история. Мо слушал рассказ сестер, не сводя глаз с фотографии их отца. У него было смутное чувство, что медиум и толкователь снов внушает ему какие-то чисто китайские мысли, но решение пришло не сразу. Он попросил у сестер несколько дней на раздумье и вернулся к родителям. С тех пор он стал мало спать (всего часа два-три в сутки) и много курить (больше, чем могли выдержать легкие). Нередко ему приходил на ум знаменитый английский сыщик, который так умело распознавал ложный след. Аналитические поездки продолжались, но Мо стал рассеянным. Однажды на проселочной дороге, где не ходил автобус, его остановил больной старик и попросил подвезти. Мо, тронутый его видом – одни кости, обтянутые землистой кожей, – согласился. Старик устроился на багажнике и очень скоро уснул под мерный скрип педалей. Поглощенный мыслями о странном сне, Мо ехал целый час, не слыша ни слова от своего пассажира, так что и вовсе о нем забыл. И только притормозив, чтобы передохнуть в тени большого дерева, вспомнил и оглянулся: старика не было. Он свалился по дороге. Наконец аналитик решил залечь и спать несколько дней и ночей подряд: может, его собственные сны дадут ключ к тому, неразгаданному. Однажды он проснулся на рассвете, когда небо за окном только-только наливалось голубизной; ему приснилась Гора Старой Луны в полосатой арестантской форме – она упрекала его за то, что он ее забыл. И тут вдруг все прояснилось. Он помчался к сестрам-ведьмам и поведал им разгадку: покойному приснился вещий сон, из которого следовало, что он подсознательно подозревал жену в неверности; она изменяла ему с человеком по имени Фэн Чан, который и стал его убийцей. (Иероглиф «Фэн» состоит из двух частей: левая обозначает воду, правая – лошадь, иначе говоря мотоцикл. А «Чан» изображается двумя наложенными друг на друга солнечными дисками: двойное солнце обозначает двух мужчин, которые делят одну женщину.[13])
Старшая из сестер, мать покойного, разразилась рыданиями. Младшая рассмеялась. Человек с таким именем действительно жил по соседству. Через несколько дней после этого разговора сестры добились, чтобы его арестовали, и на первом же допросе он признался в преступлении.
Но Мо дорого заплатил за то, что ему удалось подглядеть чужой сон. Часто по ночам, а то и среди дня, во время сеансов психоанализа, ему виделся черный мотоцикл, на котором восседал он сам; мотоцикл ехал вдоль Янцзы. Вода в реке была темно-зеленая, песок с левой стороны сухой, с правой – мокрый. Над головой мотоциклиста носились, задевая его крыльями, белые чайки. На заднем плане картинки присутствовала рыбачья лодка под парусом или баржа с писающим в реку мальчиком.
Заслуживает упоминания еще один сон, рассказанный ночным сторожем со стройки. Мо запомнилась его будка под шиферной крышей, видневшаяся с дороги сиротливым темным силуэтом, если ее не освещали фары проезжавших грузовиков. Со сторожем он познакомился как-то вечером в чайной, и тот сразу пригласил его к себе. «Будет весело, придут девчата со стройки!» – пообещал этот невысокий, ростом с Мо, но очень прыткий и сильно пьяный человечек лет тридцати. Когда они с Мо подошли к запертой на висячий замок будке, обнаружилось, что сторож потерял ключ. Тогда он, еле держась на ногах, подобрал с земли ржавую железную палку и всунул ее между створок. Замок с грохотом отскочил, и дверь открылась. Когда Мо зашел внутрь, стены и крыша еще тряслись.