— Я просто говорю. — Бонни подмигивает. — Это круг доверия. Я бы никогда не настучала на соседку, если бы она захотела немного развлечься на стороне.
— Я ценю это, но я в порядке. Мы с Пресом преданы друг другу. — Я бы не стала поддерживать отношения на расстоянии, если бы не была уверена, что мы сможем быть верными. Теперь, когда мы оба в Гарнет, измены были бы еще более бессмысленными.
Она смотрит на меня немного скосив глаза, затем улыбается немного покровительственно, хотя я знаю, что она не это имеет в виду.
— Так ты действительно из тех, кто любит отношения?
— Да. — Я была только с Престоном, но даже если бы это был кто-то другой, моногамия — это мой конек. — Я не понимаю смысла измен. Если хочешь быть с другими людьми, будь один. Не тащи за собой кого-то другого.
— Что ж, выпьем за то, что мы знаем, чего хотим, и идем к этому. — Бонни поднимает свой бокал. Мы произносим тосты, а затем осушаем наши коктейли. — Давай, — говорит она, — давай убираться отсюда. Мне нужно поохотиться на близнецов.
Она не шутит. Следующие два часа я ловлю себя на том, что тащусь за Бонни, как будто у меня на поводке ищейка, вынюхивающая член. Она таскает меня из одного бара в другой в поисках своих неуловимых близнецов, оставляя за собой бесчисленные загипнотизированные жертвы. Один бедный неудачник за другим бросался к ее ногам, сраженный ее ямочками на щеках. У меня никогда не было проблем с привлечением внимания парней, но, стоя рядом с Бонни Мэй Бошамп, я с таким же успехом могла бы быть сломанным барным стулом. Хорошо, что у меня есть парень, иначе у меня бы развился комплекс.
Как бы сильно я ни хотела помочь Бонни в ее крестовом походе по поиску и уничтожению ее городского плохого парня, рутина закадычных друзей становится утомительной с течением ночи. Если она в ближайшее время не устанет, есть шанс, что мне придется ударить ее дубинкой по голове.
— Последний, — предупреждаю я, когда мы переступаем порог еще одного бара на набережной. Этот называется Rip Tide. — Если твоих близнецов здесь не будет, тебе придется довольствоваться любым старым плохим мальчиком.
— Последний, — обещает она. Затем она хлопает ресницами, и, как и каждый парень, с которым мы сталкивались сегодня вечером, я обнаруживаю, что таю в ее присутствии. Невозможно продолжать злиться на нее.
Она берет меня под руку и тянет меня глубже в клуб.
— Давай, девочка, давай сделаем это. У меня хорошее предчувствие.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Купер
Она здесь.
Судьба, должно быть, согласна с этим планом, потому что в субботу вечером я иду с друзьями на концерт группы приятеля в Rip Tide, когда замечаю ее. Она одна за столиком с высокой столешницей, поставленным прямо на моем пути, как будто какой-то высшей силой.
Ее лицо ни с чем не спутаешь. И, черт возьми, она была хороша собой на фотографиях, но вживую была просто сногсшибательна. Из тех девушек, которые выделяются в толпе. Обворожительна, с длинными темными волосами и пронзительными глазами, которые сияют в свете софитов со сцены. Даже на расстоянии от нее исходит непринужденное спокойствие, аура уверенности. В белой футболке, завязанной узлом на талии, и джинсах она выделяется тем, что не слишком старается.
Всего этого было бы достаточно, чтобы привлечь мое внимание, даже если бы у нее не было убийственного тела. Но у нее также есть это — невероятно длинные ноги, полная грудь, круглая попа. Она та девушка, о которой я мечтаю наяву.
— Это она? — Алана наклоняется, чтобы проследить за моим взглядом туда, где сидит девушка Престона Кинкейда. — Вживую она выглядит лучше.
Я знаю.
— Быстро перекурим, пока собирается следующая группа? — предлагает наш друг Тейт. Он встает из-за стола, проводя рукой по своим растрепанным светлым волосам.
— Нет, мы остаемся здесь, — отвечает за нас Алана.
Он приподнимает бровь, глядя на меня.
— Куп?
И снова Алана — мой рупор.
— Купер сокращает потребление раковых палочек. — Она машет рукой. — Вы, ребята, идите.
Пожав плечами, Тейт уходит, преследуемый Уайаттом и подружкой Уайатта, Рен.
Как только они уходят, Алана переводит взгляд на меня.
— Дай мне послушать, — приказывает она.