— В колледже?
— Да, мы гуляли с ребятами из Гарварда и Тафта, они часто устраивали танцы, а мы каждый месяц устраивали в нашей квартире шумные вечеринки. Ничего мудреного — простые попойки; мы просиживали ночи напролет, откровенничая друг с другом, и Лаура оказалась самым чистым, самым честным человеком, которого я когда-либо знала, и в то же время я хочу сказать, что если бы не она, я не оказалась бы теперь в таком положении, как сейчас. Здесь, у вас. У меня были бы лишь обыкновенные слабости, как и у всех. Понимаете, Лаура приобщила меня ко всему.
— Например?
— Все это происходило в то время, когда в Гарварде занимались этими опытами с ЛСД, и многие наши знакомые умели приготовить его сами или же имели знакомых в лаборатории, и, думаю, многие студентки в Рэдклиффе попробовали это. Я никогда не слышала о ЛСД до тех пор, пока мне не сказала об этом Лаура. И в последний семестр мы отправились с ней в большое путешествие, и жизнь стала более наполненной и интересной. Понимаете, я чувствовала себя исследователем. Я не пристрастилась к наркотикам, Лаура тоже. Мы пытались разузнать обо всем, а не просто посмотреть на разноцветную мишуру. Но что находится внутри головы! Казалось, мы исследовали под микроскопом собственный мозг и видели, как рождаются мысли… видели эти мысли. Это было каким-то священнодействием, словно мы присутствовали при рождении ребенка… Вот как случилось, что мы поехали в Аннистон. Мы заранее решили купить билеты на поезд, и я сказала отцу, что на пасхальные каникулы приеду на неделю позже, так как мне требуется закончить одну работу и для этого нужно заниматься в библиотеке. Понимаете, Лаура сказала мне, что у нее было видение и я была частью этого видения: мы вместе были на ферме Гадсденов; и у Лауры появилась настоятельная потребность поехать туда, так что я не могла отказаться.
Мы сели на поезд в Нью-Йорке и даже ухитрились занять купе, хотя и не платили за него. Проводник был очень милым, и Лаура сообщила ему, что едет домой умирать, так как в ее сердце рана, а на купе у нее нет денег. А как только мы забрались в купе, мы сразу же принялись сосать кубики сахара, и говорю вам, я никогда прежде… никогда прежде не была в таком приподнятом настроении. Понимаете, очень часто ребята, достававшие нам ЛСД, не знали его точного состава и силы, потому что этого вообще никто не знал, и поездка на поезде совершилась за три минуты. Однако она должна была длиться семнадцать часов, потому что с поезда мы сошли в Бирмингеме. Прямо на вокзале города Бирмингем. И еще кое-что относительно этой поездки: я стала Лаурой. Я хочу сказать, я прошла через все то, о чем она мне рассказывала. Меня изнасиловал Гадсден, я видела мужчин, трахающих овец, на моей заднице появились царапины, я заговорила с южным акцентом, узнала все деревенские запахи, я следила за грузовиком, отправляющимся с овощами на рынок, наблюдала за возящейся на кухне миссис Гадсден, чистила картошку и смотрела, как варится ботва репы. Лаура и я превратились в одну и ту же личность — две стороны одной монеты, — и когда мы говорили об этом, она сказала мне, что тоже превратилась в меня, ясно видела Уэстпорт, винный магазин и эту ужасную вечеринку у Тони дома, и все это было очень необычным, точно переселение душ. Никогда в жизни я не чувствовала себя столь близкой к другому человеческому существу. ЛСД превратился в просфору святого причастия. Мы соединились с Богом, проникли в его тело… О, я не могу объяснить, думаю, вам кажется, что я говорю нечленораздельно.
— Нет, все идет превосходно, — сказал Фрер.
— В Бирмингеме мы поселились в большой гостинице. В «Татвейлере». Когда Лаура была маленькой, она воображала, что для того, чтобы снять там номер, нужно быть миллионером. А по выходным, когда происходили крупные футбольные встречи, «Татвейлер» заполняли ребята из Алабамы, из университета, которые распивали «Цветок магнолии», танцевали и занимались любовью; и Лаура всегда хотела пожить в этой гостинице, потому теперь мы так и сделали. Мы там поужинали и пошли гулять по городу, и Лаура показывала мне все ужасные достопримечательности Бирмингема. Для нее это было подобно путешествию Кука в ад, но она говорила, что мне нужно знать и посмотреть все, чтобы, когда я соберусь умирать, мне не было страшно, так как ад я уже видела. Я не хочу сказать, что город был внешне уродлив, просто он был сценой виденных Лаурой кошмаров. Она показала мне приют, кондитерскую лавку, в которую бегала девчонкой, а затем, когда мы устали гулять и собрались возвращаться в гостиницу, Лаура сказала, что эту ночь мы должны провести на ферме. Я не хотела, но она меня уговорила.