– Чем бы вы хотели заняться, когда вернётесь домой? – я решил отвлечься разговором, стараясь не замечать голод и усталость.
– Сожру огромный брикет мороженого, откисну в ванной и буду спать в теплой кровати до тех пор, пока не высплюсь, – уверенно проговорила Регина, шагая вперёд. Откуда столько сил в хрупком теле?
– И какое твоё мороженое любимое? – вклинился Гренов в наш строй, чуть не задев меня пожарным крюком.
– Фисташковое.
– М-м-м-м, обожаю фисташки, знаешь, я где-то тебя видел.
– Да, именно поэтому я туда больше не хожу, – засмеялась Регина.
– Нет, ну серьезно, ты не отдыхала у озера, на даче Андрея?
– Большую часть времени я бываю на работе, – Регина вопрошающе посмотрела в мою сторону, кажется, пора перевести диалог в другое русло.
– Хорошо, что благодаря тестовым полигонам комплекса вырабатывается сноровка ходить в любой местности. То джунгли построят, то пустыню создадут, – сболтнул я и понял, что зря.
– Какие ещё полигоны? Я думал в нашем городе лишь главный офис да порт с каким-то непонятным заводом, – насторожился Гренов.
– А как ты попал на маршрут сорок девять? Он же следует от комплекса в город без остановок.
– Как-то невежливо отвечать вопросом на вопрос.
– Что вы говорили про полигоны? – как-то заторможенно удивилась Регина.
– Обычная полоса препятствий, они тренируют спецподразделения для защиты интересов компании и не более.
– Мне стало намного легче, теперь знание о существовании целого полигона для тренировки армии бездушных маньяков позволит мне спать спокойно.
– Тебе незачем переживать, если ты не враг комплекса. Подожди, кажется, я узнаю тебя, – тень Гренова замерла после моих слов. – Ты один из митингующих, что орет перед главным входом нелепые лозунги. Взоры будущих поколений обращены на вас, перемены наступают! – я нарочито громко рассмеялся, но, кажется, Гренов уже перестал обращать внимание на мои подколки. – Пустышки в яркой обёртке.
После моих слов он отстранился от нашего коллектива, выбрав одиночество. Не помню, сколько времени мы шли, Даргаж казался недостижимым миражом. Первые окрики я воспринял как плод воспалённого рассудка, но, обернувшись, пожалел, что это не так. Огромная стена песка неслась в нашу сторону, поглощая непоколебимые дюны на своём пути. Спустя время стало понятно, что нам её не обогнать, и мы собрались вместе для обсуждения плана.
– Видите, вон там начинается равнина, – капитан указал в сторону подветренного бархана.
Пустыня напоминала высохшее море, подсвеченное холодным солнцем, а торчащие из её чрева камни – огромных китов, плещущихся на поверхности.
– Предлагаешь воздушных змеев пускать? – даже в эту секунду Гренов умудряется вести себя как клоун.
– Предлагаю тебе заткнуться и слушать меня! – ветер нарастал, и приходилось его перекрикивать. – Видите те чёрные выступы, мы думаем это естественное природное укрытие!
– Отличная идея, давайте залезем под камни и подождём пару суток, пока ветерок не стихнет!
– Гренов, тебя никто не заставляет идти с нами, а все, кто хотят жить, вперёд, за мной! – вспылив, капитан рванул в сторону камней вниз по склону, и я, помогая Регине поспешил за ним. Спуск оказался трудным, ноги вязли в песке, и, каждый раз запинаясь, появлялся риск подвернуть ступню. В данных обстоятельствах это равносильно самоубийству, ведь я не уверен, что в нашей дружной компании меня не спишут со счетов при малейшей слабости. Буря настигла нас, когда до огромных валунов оставалось примерно двести метров. Таща за собой Регину и выплёвывая тонны песка, я держался чётко за спиной капитана. Песок забился во все отверстия, силы кончались, и, видимо, лишь удача помогла добраться до входа в спасительную пещеру. Оценив прочность природной конструкции, я сделал вывод, что тут безопаснее, чем снаружи. Конечно, если не пугает участь быть раздавленным огромным пластом камня, что разлёгся в метре над головой.