– Ну что, пупсик, до первой крови или до первых слёз? – пошутил парень без очков, хрустя пальцами.
– Я сверну тебе шею, – капитан резко дёрнулся в сторону Гренова, но недооценил его.
Парень выкинул руку в сторону, и от бокового удара прямо в челюсть капитан пошатнулся, но выстоял, потерянно озираясь по сторонам. Это оказалось уловкой, капитан был готов к следующему удару. Заблокировав его на уровне живота, он ответил резким выпадом правой руки в сторону носа. Гренов успел отдёрнуть голову, и удар пришёлся прямиком в губу, где ещё не срослась кожа. Разорвав край нижней губы ещё больше, капитан сделал из лица Гренова маску психопата, что смеётся и страдает одновременно. Капитан на миг застыл от увиденного и получил коленом прямо в пах. Он схватился за него, падая на колени, и пропустил ещё один мощный удар в челюсть. Завалившись набок, капитан закрыл голову руками, чуть скатившись с бархана ближе ко мне. Гренов решил пробить блок ногой, предвкушая победу, но ошибся. Поймав ступню на уровне лица, капитан подсёк вторую опорную ногу, и вот уже Гренов оказался на песке. Он попытался сразу встать, но капитан навалился всем телом и начал нещадно лупить по лицу кулаками. Когда он закончил, ошмётки от лица лежали вокруг на песке. Капитан буквально разорвал лицо бедного парня. Сидя у тела, он дико хохотал, держа в руках блестящую флягу. Тут из-за бархана появился Фома и опешил от увиденного. Капитан в безумии дернулся в его сторону, но Фома оказался подготовлен куда лучше, чем Гренов. Тело покатилось с бархана, остановившись лишь у моих ног. В шею капитана воткнули по самую ручку отвёртку, а рядом лежала фляга с гравировкой совы. Я тут же наставил на приближающегося Фому револьвер.
– Ты что делаешь? Вы тут с ума все сошли? – пытался в очередной раз обмануть меня мерзавец.
– Не прикидывайся невинным! – прокричал я в ответ, хотя Фома стоял всего в шести метрах от меня. – У каждого должен быть человек, чтобы вырыть ему могилу, да, Фома?
Вес револьвера у меня в руке придавал чувство власти и безнаказанности, а рука больше не дрожала.
– Успокойся! Я спас нам обоим жизнь, ты видел, что упырь сделал с бедным парнем? Он ещё и на меня полез! – Фома приподнял руки, всем видом показывая покорность.
– Давай, говнюк, я знаю, ты можешь лучше, сочини историю, в которую можно поверить!
– Бог мне свидетель, если ты не видишь, что этот человек был безумен, мне тебя не убедить, – бухгалтер вознёс руки к небу, взывая к невидимому богу. – Одумайся, что плохого я сделал тебе? Где Регина?
Я засмеялся, впервые за долгое время по-настоящему. Засмеялся как капитан, сидя над бездыханным телом Гренова. Засмеялся, ведь всё это время был слепым идиотом и допустил столько ошибок, что нет мне прощения в аду.
– С ней все в порядке, а вот ты понимаешь, что живым не уйдешь? – взведя курок, я улыбался и щурился под солнцем.
– И что я сделал не так? – Фома улыбнулся в ответ, разведя руками.
– Это отвёртка из моего портфеля, – улыбаясь, я нажал на спусковой крючок.
Пуля угодила прямиком в таз, и Фома свалился на песок.
– А после твоего пойла спится хорошо.
Фома хрипел и скулил, хватаясь за простреленную промежность. Следующий выстрел угодил в ногу.
– Не знаю, как ты отравил ту пару, может, и не ты убийца, но рисковать не к чему, – меня переполняла беспочвенная ненависть к этому человеку. Сердце подсказывает мне, что я делаю правильный поступок.
– Надеюсь, ты сдохнешь в этой ебучей пустыне, – сквозь зубы проговорил Фома.
Он перестал выглядеть как добродушный сосед, в его глазах читалась жажда убийства. Хотя если стрелять в людей, по-другому они на тебя смотреть не будут.
– Аминь, брат, – произнёс я и прострелил ему голову.
Пришлось повозиться, чтобы запустить генератор и восстановить связь. Через два дня нас забрал вертолёт, и вот я сижу за столом где-то под землёй. Яркий свет бьёт в глаза, и хочется излить всю душу. Рассказать каждый секрет, но голос отчётливо задаёт вопросы лишь по тем дням, проведённым в аду.
***
– Давно даёт показания? – тучный мужчина лет за пятьдесят смотрел через стекло Гезелла на покрытого ожогами и волдырями выжившего. Девушку допросили час назад, и она заинтересовала его куда больше.
– Уже как три часа. Ввели ему целую ампулу на всякий случай, вдруг память где подведёт. Ещё нашли вот это на трупе нашего человека, – в руках блондина, одетого в черную униформу, возникла карта памяти, но тучный мужчина лишь отмахнулся от неё.