– Ну, всё в твоих руках, Оля, – еле выговорил пьяным голосом Илья.
От такого я сползла вниз по двери, хихикая.
На четвереньках из туалета выполз Паша,. Он чуть было не угодил рукой прямо в блевоту и, с отвращением отдёрнув руку, подполз ко мне.
– Всё в твоих руках, – повторил он, хихикая как гиена. – Насколько надо быть мудаком, чтобы сказать такое девушке в момент интимной близости?
– Почему сразу мудаком? – справившись с приступом смеха, серьезным тоном спросила я. – Человеку трудно, а его ещё и шевелиться заставляют. Вот каким надо быть мудаком, чтобы оставить жирный след улитки вдоль всего коридора?
– Прости, прости, я не хотел, оно само. Да и вообще это всё палёный алкоголь вместе с крабовым салатом Дианы, – Паша улёгся головой на мои колени и принялся разглядывать моё лицо с неприкрытой влюблённостью. Это смущало, раздражало, даже злило. Бедный Паша, ему стоит отделаться от этой дурацкой мысли, а еще почистить зубы.
– Пойди поищи жвачку и заодно убери за собой, – я взъерошила его волосы, уже рефлекторно отпивая из стакана.
Внезапно Паша потянулся ко мне так, что, отдёрнув голову назад, я ударилась о дверь ванной.
– Занято, – протянул Илья в ответ на стук.
Паша сполз обратно на мои колени и уставился в потолок. Лишь в глазах читалась грусть. Наверное, это моя ошибка давать ему лишнее внимание и надежду. Да какую надежду? Ему сколько ни говори, все твердит про облака и другую чушь, уходя от правды. Очнись, дружище.
– Занято сердце, закрыта душа, вою от скуки, – начал напевать Паша, и чтобы выбраться из плена, мне пришлось столкнуть его с колен. Расстроившись, он так и остался лежать на полу. Ведёт себя как ребёнок.
Следующей моей остановкой был зал, где и собралась большая часть гостей. От прежнего уюта тут не осталось и следа, громкая электронная музыка надрывала колонки, которые не привыкли к такой нагрузке, и в такт их хрипу качали головой с десяток человек. Со стола валились пустые бутылки из-под аклашки, а девчонка с параллели перебрала с шампунем. В ребятах алкоголя намного больше, чем я могла себе представить.
– Рита, присаживайся к нам! – прокричал Тимур, обращая на меня внимание.
Он со своими друзьями сидел в другом конце прокуренного зала на диване. Конечно, не первый красавец в школе, но какая у него притягательная харизма и улыбка. При виде нее моя координация и способность здраво рассуждать моментально пропадают неизвестно куда. Я знаю, что за пухлыми губами скрывается мудак, но если остаться с ним наедине, он осчастливит на всю жизнь. Кивая и улыбаясь ему в ответ, я как дурочка направилась прямиком через танцующих к дивану. Тем временем Тимур дал поджопник другу, который, наклонившись через подлокотник, разговаривал с девушкой, что лежала за диваном. Перевалившись через диван, парень пополз как партизан подальше от предателя, злобно причитая и уклоняясь от ног людей. Не обращая внимания на этот цирк, я присела рядом с Тимуром, который сразу полез целоваться. Я же приняла максимально осуждающий вид, ибо не хер игнорировать меня уже который день.
– Смотри, как пополз, а ещё от армии косит, – сосед по дивану заметил пропажу товарища и теперь наблюдал за его приключениями.
В центре зала под танцующими полз тот самый косящий, а толпа спотыкалась об него и кричала. Возможно, всё выходит из-под контроля, проскочило где-то на задворках моего изрядно пьяного сознания, но Тимур обнял меня, вытряхивая зачатки мыслей. Его одеколон, такой терпкий и сладкий, так сильно отличается от того запаха, что исходил от Паши. И зачем я подумала о нём сейчас? Наслаждаясь ароматом, я начала покусывать его за шею, пока тёплые руки гладили чуть выше колен.
– Рита, Рита, тише, – он слегка отстранился, улыбаясь. – Давай не при людях.
– А что, боишься, что она всё узнает? – рассердилась я, отталкивая его.
Тимур наклонился, неприятно кусая за ухо.