Мимо Антона медленно проплывали его домашние тапочки в зеленую полоску. Висел в воздухе рабочий стол и сбившиеся в стайку стулья. Массивный шкаф надвигался коричневой громадой. Журналист осторожно, как учит кинематограф, попытался пошевелиться и оттолкнулся от шкафа рукой. С верхней полки шкафа «выпала», точнее выплыла, хрустальная ваза и начала свой бесконечный дрейф, но не к полу, а к дальнему углу комнаты. Сам Антон поплыл в противоположную сторону и завис только над диваном. У Григория дела шли похуже. Он крутился вокруг своей оси, как заправская балерина, которая случайно оказалась на станции без скафандра.
В этот момент Гризов скорее почуял, чем увидел через окно слабое мерцание, которое приближалось к балкону. Оказавшись в комнате, это мерцание приобрело расплывчатые очертания. Если смотреть снизу-вверх, как теперь видел мир Антон, то больше всего оно походило на перевернутое привидение с пятью телескопическими глазами, небольшим круглым ртом и двумя короткими лапками.
Форма тела описанию не поддавалась, потому что все время находилась в движении, а цвет этого тела был зеленоватым. Новоиспеченных космонавтов обуял ужас. Никогда раньше за всю свою журналистскую жизнь Гризову не доводилось принимать у себя дома инопланетян, а Забубенному и подавно. Они заорали одновременно, но крик скоро затих сам собою, словно застрял в горле или был остановлен чьей-то невидимой волей. Эта же воля перевернула обоих землян вверх головой и плавно опустила на пол, усадив в позу лотоса, но для остальных предметов невесомость не исчезла.
Теперь призрак выглядел еще страшнее. Если верить американскому кино, все инопланетяне – злобные монстры, которые жаждут снять с нас кожу. За неимением другой информации приходилось бояться по-американски, и Антону показалось, что сейчас его начнут пытать с пристрастием. Но едва возникший страх тут же пропал. Это ощущение было чисто физическим. Гризов ничего не понял, но вдруг ощутил, что это пятиглазое привидение не опасно. Его не надо бояться. Журналист в растерянности взглянул на Забубенного. Механик, казалось, тоже резко успокоился и в наступившей тишине с интересом рассматривал конструкцию глаз пришельца. Возникшую тишину расколол потусторонний трескучий голос на русском языке:
– Здравствуйте, обитатели жидкой планеты!
Тембр голоса был настолько высоким, что земляне, не сговариваясь, попытались заткнуть уши пальцами. Инопланетянин, видимо, быстро понял ошибку и перенастроил свой прибор трансгалактического перевода, поскольку следующая фраза звучала уже чуть ниже и спокойнее.
– Здравствуйте, потомки Великого Тукана!
Земляне снова переглянулись. Наконец, природное любопытство победило страх, и Гризов, раз уж инопланетянин отлично говорил по-русски, поинтересовался:
– Какого Тукана?
Инопланетянин, судя по изменившемуся тембру, был удивлен вопросу аборигена, но все же повторил:
– Великого Тукана, уроженца жидкой планеты.
Насчет жидкой планеты Антон не удивился. Словно по мановению волшебной палочки всплыли в памяти строчки из учебника географии: «…большая часть поверхности 3емли занята мировым океаном. Триста шестьдесят один миллион квадратных километров, почти семьдесят один процент территории планеты». Видимо, из космоса это тоже заметно. Но вот вопрос насчет Тукана требовал разъяснения. Поэтому, раз уж судьба такая выпала и сразу их не съели, Гризов решил начать профессиональный контакт с инопланетянами.
Оттолкнув в сторону медленно надвигавшийся письменный стол, поскольку тот загородил мерцавшего зеленоватыми оттенками пришельца, Антон начал завязывать трансгалактические отношения.
– Кстати, – вступил он в контакт, – наша планета, если вы не в курсе, называется Земля. Это одновременно, как бы сказать, и все то, что на ней не жидкое.
Пришелец засиял желтым цветом.
– Значит, планета Великого Тукана называется Земля? О, Великая Линза, о светлый глаз Трансграбона, теперь я знаю это!
– Ну да. И не только его одного, здесь еще много народу живет. И все называются землянами. Честно говоря, вы уж нас извините, но мы с Григорием понятия не имеем, кто такой Великий Тукан. Правда, Григорий?
Забубенный кивнул. Пришелец переместился в другой угол комнаты и замерцал сине-зелеными всполохами, словно заправское северное сияние. Затем он снова обратился к сидевшим на полу в позе лотоса землянам.