Антон снова выглянул в иллюминатор. Земля стремительно приближалась к своему главному механику.
– Может, потом потренируешься, когда из «штопора» выйдем?
– Потом нельзя, надо испытать машину в критической ситуации.
Но, к счастью, Забубенному вскоре удалось установить мысленную связь с двигателем и приборами. Движок запустился, и падавший камнем вниз «Драндулёт-1» выровнялся уже над самыми крышами домов. На секунду у Антона кресло ушло из-под пятой точки. В последнее мгновение Гризов даже успел разглядеть в иллюминатор нескольких людей, гулявших с собаками.
Теперь драндулёт замедлил ход и летел очень низко над городом. С заднего сиденья раздался совсем земной вздох облегчения, с переднего тоже. Подвесной анализатор сущности вдруг замигал красным цветом и металлический голос бортового компьютера, придумка Забубенного, сообщил:
– Внимание, прямо по курсу обнаружен объект с огромным содержанием вируса Х. Жду указаний.
– Снижаемся, – сказал Антон, – посмотрим на него.
Драндулёт снизился, сбросил скорость и медленно поплыл над какой-то узкой улицей на окраине города. Прямо под ним показался темно-синий джип «Паджеро», который ехал по самому центру дороги. Сзади за ним тащилось с десяток автомобилей, боявшихся его обогнать.
В этот день Витек Кучерявый, но кличке Рашпиль, решал неожиданно возникшую перед ним проблему: трудоустройства. Дело в том, что прежнее место работы вдруг приказало долго жить, а точнее легализовалось. Последние пять лет Витек жил не тужил, на должности охранника Петра Подвывало, шефа крупного подпольного синдиката по вытряхиванию нетрудовых доходов из всякого рода деловых людишек. Короче говоря, был рэкетиром и грабителем со стажем. Особенно любил Витек налеты посреди бела дня на кассы и магазины. Даже мечтал о собственном деле – налете на здание Центробанка в полдень, когда там особенно много охраны. Лихой был налетчик.
Но время шло. Подвывало награбил достаточное количество денег, стал народным депутатом и решил наконец легализоваться. Пустить награбленные честным трудом деньги в открытый бизнес – начал производить женское нижнее белье, открыл модельное агентство, казино и публичный дом. В общем, стандартный набор. Но, занявшись легальной деятельностью, народному депутату Подвывало пришлось поработать и над своим имиджем, ведь широкие небритые лица бывших коллег по работе сильно напоминали о прошлом. А о прошлом народный избранник хотел поскорее забыть. Ему теперь хотелось думать только о светлом будущем без всяких там решеток на окнах.
Пятерых его подельников замочили в ночных клубах и борделях. Двоих в собственных домах, троих закопали на различных дачах под Питером, еще одного закатали в бетон на стройке нового спортивного сооружения. В живых остались только три преданных охранника, которые несколько раз спасали Подвывало жизнь, прикрывая его своими телами от пуль и ножей киллеров, нанятых нечистыми на руку конкурентами. Среди живых был и Витек Рашпиль. Этим троим народный депутат подарил жизнь, по джипу «Паджеро», двести пятьдесят тысяч долларов и полную свободу самоопределения.
Такой поворот карьеры загнал Витька в кризис. Неожиданно в глубине сознания сам собой всплыл философский вопрос: Что, ёкарный-бабай, теперь, блин, делать? С одной стороны, можно воплотить в жизнь давнюю мечту – ограбить в 12.00 по Москве Центробанк. Но, с другой стороны, он же теперь не лох какой-нибудь, двести пятьдесят тонн баксов на кармане имеет, да и грабить на собственном новехоньком джипе как-то несолидно: поцарапать могут в перестрелке. В общем, помозговал Витек три дня и три ночи – и решил тоже дело свое открыть. Оставалось придумать какое.
Почти всю следующую неделю он размышлял на своей трехсоттридцатиметровой загородной хате с пятью башнями, подаренной ему после личной просьбы каким-то бизнесменом. С непривычки даже голова разболелась, тогда Витек решил расслабиться и зашел на тридцатиметровую кухню. Там он выпил чаю с водкой, вернулся в шестидесятиметровую комнату, лег на плюшевый пол и включил телевизор с диагональю три метра. Он специально купил себе такой: чтобы снизу были видны только ноги голых тёток.
Больше всего их показывали по музыкальным каналам. Витек, нисколько не сомневаясь, что сейчас увидит что-нибудь любимое, включил музыкалку. Тотчас нижнюю часть экрана наполнили разнокалиберные ноги и стали дергаться в ритме румбы и самбы – сегодня передавали что-то латинское. У латинок обычно из одежды на себе ничего не было, кроме губной помады, жарко ведь там в Латинии. Смотрел Витек на пупы и ноги латинок и чувствовал, как воля к жизни у него крепнет.