В двадцатом веке воздействие вируса на жителей планеты было уже настолько сильным, что носитель даже перестал развлекаться сам. Ему стало необходимо, чтобы везде его развлекали. Причем развлечения тоже приедались, поэтому каждый новый их виток должен был усиливаться и, пробивая броню апатии, будить глубинные рефлексы.
Для такого «толстокожего» человека развлечения нужны были простые и мощные. Кино уже было. Но что это было за кино? Это было кино прошлого, кино умников, в котором люди жили чувствами и размышлениями. К черту чувства, человек изменился в обратную сторону! Он стал проще и сильнее. Носителям вируса Х понадобилось кино прямого действия. Так родился Голливуд.
Не случайно он появился именно в США, ведь именно там, согласно армаранским картам, поддерживались лучшие условия для распространения вируса Х, поскольку надо всем царил бизнес, даже над культурой. В США стихи писали только про бизнесменов и бандитов. Кино снимали тоже в основном про них.
Постепенно бизнес уничтожил в США старую культуру и создал на свои деньги новую. Ту, которая идеально подходила для популяции с Х-вирусом, – массовую. Именно здесь это стало необходимым для носителей раньше всех, поскольку в США перемешалось множество отдельных здоровых популяций планеты, нуждавшихся в инъекции вируса Х. Инфицированная вирусом популяция быстро деградировала согласно своему девизу «Мы верим в Бога, но предпочитаем наличные». Про Бога – это для уцелевших умников. Чтобы до поры не мешали.
Началась замена культуры каждого отдельного народа, на всеобщую глобальную культуру «без проблем». Естественно, сразу изменились герои. Исчез размышляющий Шерлок Холмс и появился Джеймс Бонд, человек прямого действия. Который сначала стреляет, а потом задает вопросы. Начался последний отсчет оставшегося времени.
Маша щелкнула кнопкой, и на шарообразной карте появились три вида мозга в разрезе, различные по форме и размеру.
– Слева мозг неносителя, то есть наш, – комментировала Маша. – На нем, если присмотреться, видны извилины.
– Чего присматриваться, – обиделся Забубенный, – они и так видны. Невооруженным глазом.
– Хорошо, хорошо, – согласилась Маша, – чуть правее мозг носителя. Он вообще без извилин, словно бильярдный шар. А самый правый – мозг обезьяны.
– А обезьяна-то нам зачем? – опять изумился Григорий.
– Это для наглядного сравнения: на мозге обезьяны извилин больше, чем у носителя вируса Х.
Маша нажала на другую кнопку. Изображение мозгов сменилось на какие-то длинные таблицы.
– Для носителя, то есть человека прямого действия, – продолжала рассказывать Маша бодрым голосом, – главное повторяемость ощущений и рефлексы. Все люди разные, но их можно насильно объединить по четырем признакам: всем нужно есть, спать, заниматься сексом и получать много денег. Именно получать, желательно не работая. Если все остальное отбросить, то возникает портрет идеального носителя. Именно в расчете на такой мозг Голливуд и стал производить кино прямого действия сначала для своих носителей, а потом и для всех остальных. Поскольку в других странах популяция носителей вируса также продолжает расти. Правда, по-разному. В зависимости от сохранения своего языка и традиций предков, которые служат естественным противоядием.
Маша на секунду прервалась. Взглянула сквозь прозрачную стену на Невский проспект, по которому не торопясь брели пешеходы, и продолжила:
– Известна дата начала атаки укрепившегося в США Х-вируса на Европу, – тысяча девятьсот сорок восьмой год. Именно в этом году полностью инфицированный Х-вирусом конгресс США принял решение об экспансии образа мыслей носителей в Европу. Которая, после разгрома там крупнейшей популяции людей прямого действия в фашистской Германии, стала одной из самых чистых от Х-вируса зон. Америка приняла ряд законов, согласно которым компании, занимавшиеся вывозом образа мыслей США в другие страны и учреждавшие там совместные предприятия или просто филиалы, освобождались от налогов. Если заработанные деньги они не ввозили обратно в Америку, а использовали для дальнейшего расширения влияния, то получали еще ряд льгот.
Таким образом, с тысяча девятьсот сорок восьмого года на еще не оклемавшийся от носителей-фашистов мир обрушился новый удар Х-вируса – экспансия американских носителей. В обычной жизни это выглядело как усиление американских позиций во всех областях средств массовой информации, в том числе и в кино. Например, во Франции, одной из крупнейших кинопроизводящих стран мира, если не считать Индии, уже к шестидесятым годам двадцатого века восемьдесят процентов прибыли от кинопроката принадлежали всего шести американским корпорациям типа Universal, Columbia Pictures, «Не брат ты мне Inc.», 20-th Century FOX, United Artists, Paramount и так далее. А остальные двадцать процентов прибыли делились между ста тридцатью французскими компаниями. Почти в таком же соотношении между своей культурой и сублиматом носителей находится ситуация во многих других странах. С прессой, радио и телевидением – аналогично. В интернете также почти безраздельно властвуют носители из США. Домохозяйки и дети теперь проводят значительно больше времени у телевизора и компьютера, чем другие. Прослеживается четкая закономерность, – чем ниже уровень образования, тем выше интерес к телевизору и компьютеру.