– Но в историю вы посвящены.
Одервье постучал по визору.
– Я просматриваю всех конкурентов.
– И знаете все вплоть до псевдонимов актрис?
– Профессиональная обязанность! – Порноделец улыбнулся беззубым ртом. – Знаете, почему именно Ласточка? Она спускалась из Верхнего Города, чтобы свить гнездышко на лето, а потом возвращалась тратить заработанное в теплых краях.
– И у кого она работала?
Улыбка Одервье превратилась в гримасу отвращения.
– Если бы я знал, этот человек был бы давно мертв.
– Поясните?
– Не стану. Кто вы вообще такой?
– Я тот, с кем вам не хотелось бы иметь разногласий. – Ги похлопал по кобуре. – Связи наверху, длинные руки, а теперь еще ваш адресок в кармане. Может, попробуем решить вопрос полюбовно?
– Забавно. – Одервье устало потер глаза. Судя по всему, просмотр порнографии не шел старику на пользу. – Подобные угрозы я слышу уже лет пятьдесят, но пока что дальше них никто не пошел.
– Я упорный малый. Может, мне стоит просто пристрелить вас?
– Может быть. Но ведь это не приблизит вас к цели.
– А может, стоит заключить сделку?
Одервье впервые посмотрел на Ги с интересом.
– Предлагайте.
– Я найду человека, снимавшего Денн, и сообщу вам, где он. А вы дадите мне след.
– Наивным было бы полагать, что я не пытался отыскать главного соперника.
– Равно как и недооценивать любую помощь.
– Что ж. – Порноделец знакомым жестом потер глаза. – Вреда это точно не принесет. Предупреждаю сразу: то, что вы услышите, скорее всего, придется вам не по нраву.
– Сегодняшний день уже мало что испортит.
– Так вы ее видели, Ласточку-Денн, – догадался старик. – Жуть, верно? А представьте, каково мне. Я видел всех их.
– Всех?
– Девять, если быть точным. Всех разделали перед визорами, как свиней в мясницком ряду.
– И ни одно из преступлений не всплыло?
– Сегодняшнее тоже не всплывет, – с уверенностью заявил Одервье. – Думаете, полиция не пыталась найти концы? Они из кожи вон лезут, чтобы поймать убийцу, а все тщетно. Он слишком хитер. Но и разглашать такие зверства... нет. Конечно, они на это не пойдут.
– Как убийца это делает?
– Серпами. Два таких, знаете ли, страшных кривых серпа. Сам он всегда в сером комбинезоне и с широкой восточной шляпой на голове, как на востоке, в Кхай-наме или Че-Тао, носят. С вуалью.
– Заметная примета.
– А толку?
Старик был прав. Вряд ли маньяк стал бы разгуливать в соломенной шляпе с вуалью по улицам Лутеции.
– А как же визоры и актеры, которые должны были сниматься?
– Спросите чего полегче. С такими изысканиями вам только в полицию.
– Но ведь, включая визор, такой профессионал, как вы, уже понимает, кто будет актером. Или даже знает наперед.
– Иногда, – уклончиво сказал Одервье, равнодушный к лести Ги.
– Партнер Денн. Вы его знаете?
Порноделец снова полез пальцами в глаза. На этот раз он тер их особенно долго.
– Проверьте Марселя Раву. Он перебивается случайным заработками от фильма к фильму и уже несколько раз появлялся на экране через машину фантазий бедолаги Жаки.
– Жаки – это визор, снимавший Денн?
– Он самый. Очень толковый молодой человек. Полностью отдает себя съемкам.
– Отдавал, – поправил Ги.
– Он вернется, вот увидите, – ощерился Одервье. – Кроме трансляции дешевого разврата, он ничего в жизни не умеет, да уже и не научится.
– Или сойдет с ума.
– Тогда его выкупят из желтого дома и все равно заставят снимать. Визоров у нас в кругу посвященных не так уж и много.
– А как вы вообще узнаете, какую машину фантазий ловить?
– Письма, звонки, пневмопочта. На нас работает сеть посыльных и аудиографистов. Парни на побегушках распространяют информацию, собирают деньги с клиентов, помогают договариваться с актерами. Аудиографисты контактируют с состоятельными клиентами. В обмен на номер сигнала машины фантазий мы берем денежки, вот и вся схема нашей работы. Просто, как день.
– То есть кто-то из посыльных мог видеть человека, организующего кровавые съемки?
– Не знаю. Я вообще не знаю, как он набирает актрис и визоров. Жаки и Ласточка – кадры, с которыми ни я, ни кто-либо из знакомых мне не взаимодействовал.
– А восемь визоров, снимавших предыдущих жертв?
– Работают. Да вот только я их уже не смотрю. И полиция тоже, к слову. Убийца не повторяет свой фокус дважды с одним и тем же визором.
– А сами они полиции твердят, что ничего не знают, – закончил Ги.