Чарушина высморкалась и уставилась в чашку с недопитым кофе. Понять, о чем говорили за дальним столиком Тураев и Половиков, она не могла, но продолжала напряженно прислушиваться, пока над ее головой не раздался приторно слащавый голос адвоката, а на стол не лег накрахмаленный и надушенный мужской носовой платок.
— Ах, Наденька, какое разочарование! Сочувствую вам. Такие планы! Вы же, кажется, собирались замуж?
Надя распрямилась и закусила нижнюю губу.
Наглые голубые глаза Половикова плотоядно оглаживали ее вздымающуюся грудь и уголок белеющей кожи в вырезе пиджачка. Адвокат ухватился за спинку ее кресла и склонился еще ниже:
— М-да, вам бы следовало повнимательнее выбирать кандидатов на свою руку и сердце, Надюша. А то ведь как получается? Карьера-то ваша теперь может схлопнуться как мыльный пузырь. Убийство, Наденька, это вам не алименты отжимать. А общаясь, так сказать, с преступником, репутацию можно потерять очень быстро.
Чарушина сжала зубы и откинулась на спинку стула. Смерив Половикова уничижающим взглядом, она посмотрела в сторону Тураева, но ни мужа погибшей Елизаветы, ни «шкафа» за столом уже не было.
— Как-то так, дорогая Наденька, — зудел Половиков, напирая на нее выпуклым животом. — Я ведь все понимаю: женщину обаять нетрудно. Надо только знать, чего она хочет. Судя по вашему выбору…
— Мне совершенно не интересно ваше мнение на этот счет, — пробормотала Надя и полезла в сумочку за деньгами.
— Ах, Наденька, а счастье было так возможно! — остановил ее Половиков, сделав знак официантке. — Угощаю! — великодушно пояснил он. — Всегда готов услужить вам, милая Надюша, в память о вашем папеньке. Если бы он только знал… — нарочито вздохнул адвокат. — Он ведь даже не догадывался, что у вашего Ржевского кредитов тьма и уголовные наклонности.
Наденька вздрогнула и удивленно посмотрела на Половикова. Тот, почувствовав ее интерес, продолжил:
— А как вы думали, Наденька? Красивая жизнь стоит дорого! Одно радует, не вам эти долги отдавать, Надюша! Прям бог отвел от необдуманного шага.
С трудом поборов растерянность, Чарушина мотнула головой и рыкнула:
— Никаких сил нет вас слушать! Позвольте мне уйти, Роман Дмитриевич!
— Я многое могу вам позволить, Надюша! Одно ваше слово и… — Половиков потянулся к ее руке.
— Да идите вы… — топнула ногой Надя. — Оставьте меня!..
Она вытряхнула на стол несколько купюр, оттолкнула Половикова и почти бегом понеслась прочь, пытаясь разглядеть через ресторанные окна, куда направился Тураев.
Глава 6
Когда измучен подозреньем,
Когда в груди вскипает кровь,
Пройди по пунктам все сомненья,
Подумай — а была ль любовь?
Когда Надя выбежала на крыльцо ресторана, то увидела лишь мощный зад серебристого внедорожника, на всех парах рванувшего через перекресток. Что-то подсказывало ей, что это автомобиль Тураева. А некоторую спорность этого момента можно было совершенно спокойно разрешить чуть позже через того же Кораблева. У Томаса Георгиевича, разумеется, и кроме его веснушчатого племянника были везде знакомые, но в столь щекотливом деле Чарушиной меньше всего хотелось просить о помощи кого-либо со стороны.
Едва она села в свою машину, как зазвонил телефон. Наденька схватила трубку и, увидев номер, зажмурилась: «О, нет…»
— Мама, привет! Как твои дела? Как себя чувствуешь? Как твои розы? — защебетала она нарочито бодрым голосом. — У меня все хорошо, правда-правда!
Рейсовый автобус, который двигался перед ней, газанул, выпустив облако едкого темного дыма. Чарушина громко чертыхнулась, будто вонючий серый пыльный налет опустился прямо на нее.
— А что Ржевский? Ржевский в командировке… — сквозь зубы процедила она. На следующей реплике матери, Наденька едва не въехала в автобус. — Кто тебе такое сказал? Ох, ты ж… Я ей все перья повыдергиваю! Ладно, ладно, это я образно. Послушай, нашу квартиру я продавать не стану ни при каких обстоятельствах! В ней еще твои внуки расти будут! — Чарушина прикусила язык, но затем вновь защебетала: — Ты отдыхай хорошенько, ладно? И трубку бери, только когда я позвоню. Что значит, пообщаться охота? У тебя там лопата есть, и эта, как ее, мотыга! Копай землю, ходи на море! Это мой приказ! Я, кстати, может еще приеду к тебе на недельку. Насчет Павла не скажу, ты же понимаешь, что он очень занятой человек. И вообще, он может очень надолго уехать… — Щеки Нади пошли красными пятнами. — Все-все, мамуль, у меня вторая линия! Целую, люблю! — Отключившись, Надя вытерла взмокший лоб. — Ну, Ирина Леонидовна…