Ржевский часто дарил ей цветы по поводу и без, и для него это было естественным проявлением своих чувств. Дорогие подарки — украшения и вещи — как правило, согласовывались. Наденька относилась к подобным тратам осознанно, выбирала только качественное, вероятно тем самым вводя Павла в большие расходы. А он, казалось, был только рад и готов на все, чтобы сделать ей приятное. Или же, как сейчас думалось Чарушиной, таким образом он покрывал свои загулы… Но на замаливание грехов этот букет не был похож. Впрочем, что она могла знать о том, как замаливаются грехи подобного рода?
Чарушина покачала головой и прикоснулась к щеке. Будучи практичным человеком и работая в далекой от романтизма структуре, Наденька скептически относилась к вещим снам или гаданию на картах, но поверить в то, что Ржевский был в квартире, на самом деле было трудно…
Он был здесь и целовал ее, пока она спала, но затем ушел, оставив в полном неведении и растрепанных чувствах.
Чарушина испытывала двоякое чувство — обида снова приподняла голову, но тут же была заткнута голосом разума. Все отчетливее перед Надей вставала дилемма: как вести себя дальше. Пока она действовала интуитивно, под напором чувств, и сама не поняла, как слезы сами собой потекли из ее глаз, когда она была в ресторане. Она не играла, и в них поверил не только капитан Кораблев, но и гадкий Половиков, моментально вставший в стойку и готовый занять освободившееся рядом с ней место.
О чем это говорит? Да лишь о том, что обвинение в убийстве уже не за горами. Если Половиков взялся за это дело, он точно выкрутит все шиворот-навыворот. А еще сейчас он знает гораздо больше, чем она. Но она знала Ржевского — Павел ни за что бы не стал рисковать своей жизнью и обретенным положением ради глупой интрижки. Если только эта интрижка не стала для него по-настоящему серьезной проблемой. Такой, за которую хочется убить…
Пора было брать себя за холку и тащить в полицейское управление, что Надя и сделала, перед этим все же поставив букет в вазу.
Она сознательно не полезла в интернет за информацией о Тураеве и его жене, полагая, что это может помешать ей выглядеть естественно. Всему свое время. И все же, не смогла удержаться и по пути набрала Кораблева:
— Денис, меня вызвали к вам в контору. Нет, Павел не звонил, — она остановилась и посмотрела себе под ноги. — Тебе удалось что-то узнать? Давай встретимся? Ты знаешь, где раньше был рыбный магазин с пивным ларьком? Да, за гаражами, недалеко от вас.
Через полчаса Наденька, оставив машину напротив здания прокуратуры, свернула за угол и нырнула в неприметный переулок. Сразу за ним начинался частный сектор, но нужное ей место было огорожено строительным забором, хотя никакой стройки здесь пока не было. Озирающегося Кораблева она заметила сразу, потому что забралась на обрубок бетонной трубы, с которой теперь разглядывала валявшийся на земле мусор.
— Надежда Николаевна, ну вы выбрали, конечно, местечко для встречи, — озираясь, поморщился Денис.
— Давно не была здесь, — пробурчала Надя и протянула руку.
— Даже представить не могу, каким ветром вас могло сюда занести! Подумать только — вы и пивной ларек!
— Вы многого обо мне не знаете, Денис. Поверьте, я не только филармонию посещала. Когда училась в выпускном классе, меня пригласили сюда на свидание, — объяснила Чарушина и, спрыгнув вниз, добавила: — Пива попить.
— Вас? Пить пиво?? И как оно? — озадачился Кораблев.
— Никак. Бежала рысью и от пива, и от того, кто пригласил, — вздохнула она. — Хотя, наверное, имело смысл задержаться, чтобы посмотреть, что будет дальше.
— Скажете тоже. Вы не такая.
— А какая? — вдруг встрепенулась Надя и тут же поежилась. — Лично я уже ничего не понимаю. Рассказывайте, что вам удалось узнать.
— В общем и целом, — капитан достал телефон и показал ей несколько снимков, — это с места преступления.
Чарушина приблизила к себе экран и увидела лежавшую на заднем сиденье красного «БМВ» женщину. Ее ноги торчали наружу, и Надю передернуло от вида неприлично задранного платья, тоненьких ремешков от босоножек вокруг лодыжек и раскинутых ляжек. Лицо Тураевой было скрыто длинными светлыми волосами, руки безвольно лежали вдоль тела. Через несколько кадров появились скрины переписки. Надя жадно вчиталась в строки, а затем растерянно посмотрела на Кораблева.
— И это все?
Тот склонился над экраном, прокрутил кадры в обратном порядке и уставился на Надю.