— Там же все написано, — Надя вздохнула и стала изучать засохшее, сомнительного происхождения пятно на полу.
Еще минута прошла в обоюдном молчании, нарушаемом шагами в коридоре, хлопаньем дверей и ровным гудением компьютерного процессора.
— Что вас связывает с гражданином Ржевским? — спросил следователь, и кресло под ним надсадно заскрипело.
— С гражданином Ржевским меня связывает… — Наденька на секунду прикусила кончик языка и перевела взгляд с пятна на отпечаток чьей-то ноги на пыльном подоконнике, — гражданский брак.
— О как! — следователь поднес ее паспорт к лицу и постучал корочками по своему рыхлому, в красных прожилках носу. — Сожительство, значит.
— Эм… Ага, — Надя проследила за его действиями и чуть поморщилась. Ей показалось, что следователь не только обнюхал документ, но и был готов попробовать его на зуб. Однако она сделала вид, что в этом нет ничего предосудительного, и, поправив волосы, продолжила смотреть на него глазами плененной лани. — А что случилось? Мне ничего не сказали, когда вызывали к вам.
Следователь пропустил ее вопрос мимо ушей.
— Когда вы видели Павла Ржевского в последний раз?
— Ой, — Наденька закатила глаза. — Дайте-ка подумать… Три дня назад? — Она намотала на палец прядь волос. — Он должен был вернуться сегодня ночью, но…
— Но?
— Но не вернулся, — выдохнула Чарушина и отвела взгляд.
— Он звонил вам?
— Нет… — Наденька похлопала ресницами. — А что, собственно…
— Вы живете в его квартире, — прищурился следователь.
— Ну как живу… — смущенно покраснела Надя и повела плечами.
— Как?
— Хорошо, — совершенно искренне ответила она.
— Ключи у вас есть?
— Да, — Надя подумала, что в любом случае кто-нибудь из соседей это подтвердит. — Я не понимаю, чего вы хотите от меня! Говорю же, я ничего не знаю! — продолжила с обидой в голосе, но наткнулась на тяжелый мужской взгляд.
— Вы ведь, кажется, юрист по образованию, Надежда Николаевна? Тогда должны понимать, что ваше вранье — дело уголовно наказуемое. А если вы плохо учились, то я могу вам Уголовный Кодекс дать, чтобы освежить память.
— Не надо, — помотала головой Чарушина. — Я расскажу все, что знаю. Дело в том, что когда я пришла домой, то сразу легла спать. Чувствовала себя ужасно. Крепко выпила, — застенчиво пояснила она. — И как-то все перед глазами поплыло, знаете ли…
— И с кем вы пили? — недоверчиво спросил следователь.
— А можно как-то без имен? — Наденька крепко сжала коленки и сложила поверх них руки. — Нет? Ну тогда ладно… Я пила с Денисом Кораблевым. Он, кажется, у вас здесь работает.
Лицо следователя заметно вытянулось. Он хмыкнул и что-то записал на листке.
— Что было дальше? — с неподдельным интересом спросил он.
— Ничего, клянусь! Я поднялась в квартиру Ржевского и легла спать. Просто вырубилась! — воскликнула Надя, подтверждая свои слова резким движением ладони. — Представляете, даже ключи в машине оставила. Этот Денис такой весельчак, скажу я вам! Мы и в ресторан сегодня утром ходили, — как бы, между прочим, поведала она. — И не смотрите на меня так! Пили всего лишь кофе.
Брови следователя приподнялись надо лбом да так и остались там на все время Наденькиного монолога. Было похоже, что он уже составил о ней мнение как о взбалмошной вертихвостке, во что она и сама сейчас очень даже верила.
— Вы мне только скажите, что случилось? — Чарушина сложила руки в молитвенном жесте.
— Павел Ржевский разыскивается в связи с подозрением в… — следователь скривился, словно у него внезапно заболел зуб. — Статья сто пятая, если вы понимаете, о чем я.
Наденька ахнула и прикрыла рот обеими руками.
— Боже мой… — прошептала она. — Боже мой… А кто?.. Кого?..
— Погибла гражданка Тураева. Между прочим, супруга влиятельного человека.
— О… — Надя почувствовала, что сердце ее раздулось, будто мыльный пузырь, и вот-вот лопнет от любого неосторожного движения. — Но как это произошло? И при чем здесь Ржевский? Вы что же, действительно подозреваете его?..
— Пока идет следствие, я не могу делиться с вами подробностями дела. И вас попрошу особо не распространяться об этом. Сами понимаете, к чему это может привести.
— Да кому я могу… — прошептала Надя.
— Н-да, вот так-то. В общем, Надежда Николаевна, мы с вами не прощаемся. Так сказать, будем плотно работать.
— Угу, — шмыгнула носом Чарушина и поскребла носком туфли пятно на полу.
— Надеюсь, вы не станете мешать следствию и будете следовать букве закона? — следователь склонился к ней через стол.