— Кто там?
— Яблоки из Чернобыля.
Ответом удовлетворились. В дверном проеме появилась фигура здоровенного парня в камуфляжке с металлоискателем в руке.
— Проходи.
В просторном коридоре еще один, тоже в камуфляжке. Стоит на стреме. Ну-ну, стой, голубчик, стой. Знать бы, сколько вас здесь.
Металлоискатель тревожно зазвенел.
— Оружие есть?
— Есть.
— Выкладывай.
Чубаристов расстегнул пуговицы пиджака, выдернул из кобуры «пээмку», с натянутой улыбкой протянул пистолет верзиле.
— Это все?
— Можешь обыскать, если не веришь.
Здоровяк сунул металлоискатель за пояс, опустился перед Виктором на корточки, хлопнул ладонями по его штанинам. Второй парень закатил глаза, готовясь хорошенько чихнуть. Чубаристову хватило и полутора секунд, чтобы спокойно, не торопясь, вынуть из внутреннего кармана пиджака взведенный и спущенный с предохранителя «глок», бесшумно выстрелить верзиле в самую макушку и направить ствол пистолета на его оторопевшего приятеля.
— Где хозяин?
— В ванной…
— Один?
— Один.
— Ты чихнул?
— Нет еще…
— Разрешаю.
Парень чихнул.
Виктор выстрелил ему промеж глаз.
— Успет и мужнуть не медвел, — произнес он абракадабру.
Затем, совершив прогулку по квартире, удостоверился, что в ней никого, кроме него и хозяина в ванной.
Атташе-кейс оттягивал руку. Чубаристов поставил его на лакированную тумбочку в прихожей, а сам уютно расположился в кресле. Подобрал с пола окровавленный «пээмчик», отправил его в кобуру, закурил.
Из ванной комнаты доносилось урчание душа. Приятный баритон тихонько напевал: «О соля, о соля миа, дель франто бэт, дель франто бэт!..»
— Мойся-мойся, Паваротти… — пробормотал Виктор, выпуская в потолок колечко табачного дыма.
Шум воды стих. Смолк и голос. Загудел фен. По мокрому кафелю скользнули шлепанцы. Наконец, хрустнула щеколда.
Открылась дверь.
Суббота. 5.01–5.17
Лену разбудил странный, тревожный, никогда не слышанный прежде звук. Она резко вскочила и прижалась спиной к стене. В следующую секунду что-то невидимое, но необычайно подвижное метнулось прочь. Что это было? Будто неприкаянная тень покойника вышла на прогулку по подземелью и, застигнутая врасплох, поспешила ретироваться куда подальше.
Девчонку охватил жуткий суеверный страх. Она хотела закричать, но ее горло словно сдавили металлическим кольцом, из груди вырвался лишь отчаянный приглушенный всхлип.
Лена не сразу пришла в себя, не сразу сумела успокоить бешено стучащее сердце. Свернувшись калачиком на своем жестком ложе, она напряженно всматривалась в кромешную тьму. Тщетно. Невозможно было разглядеть и собственную ладонь, даже приблизив ее к самому носу.
Почему так темно? Почему так непривычно тихо? Только сейчас бедняжка обнаружила, что бравые коммунистические песни смолкли, китайская пытка закончилась, но легче почему-то от этого не стало. Скорей, наоборот. Звенящая, какая-то неестественная тишина вызывала в ней животный ужас. Лена пошевелилась, и скрип деревянных ножек топчана разорвался в ее ушах залпом артиллерийской батареи.
— Эй, кто-нибудь! — жалобно простонала она. — Вы слышите меня?
Но ей не ответили.
В такие моменты обычно начинаешь думать о самом плохом. Вот и Лена тут же представила себе, что ее навсегда оставили взаперти, без воды и пищи, обрекли на мучительную голодную смерть, что через несколько десятков, а то и сотен лет на ее почерневший от времени скелет случайно наткнутся археологи.
Нет, не может быть, чтобы с ней поступили так безжалостно и жестоко. За что? Ведь она не сделала ничего плохого.
Лена решила ждать. Боясь тронуться с места, она сидела на топчане и, чтобы не сойти с ума, вспоминала столицы государств. Англия — Лондон, Колумбия — Богота, Австралия — Канберра, Гондурас — Тегусигальпа… Как ей хотелось вновь очутиться в школе на ее любимом уроке географии! Заир — Киншаса, Непал — Катманду, Бруней — Бандар-Сери-Бегаван… Тьфу ты, надо же такое название придумать — язык свернешь.
Очень скоро столицы закончились, а в голову больше ничего не приходило. Лена давно уже потеряла счет времени. Ее похитили в среду, но она не в состоянии была определить, сколько дней минуло с тех пор. Пять? Десять? Один? Вот и сейчас ей казалось, что с момента пробуждения прошла уже целая вечность. Но ее так никто и не навестил. Куда подевался этот извращенец с рассеченной бровью? Где дядька-охранник?
Почувствовав сильную жажду, Лена на ощупь отыскала на полу железный кувшин и сразу почувствовала его легкость. Воды было так мало, что ее едва хватило для того, чтобы промочить горло.