— Я не хочу здесь подыха-а-ать! — сбив по пути деревянный табурет, она подбежала к двери, заколотила в нее кулаками. — Выпустите меня отсю-уда! Фашисты! Изверги! Палачи!
Дверь вдруг легко поддалась и со скрипом поползла вперед, увлекая за собой бьющуюся в истерике затворницу. И только растянувшись всем телом на полу, Лена сообразила — засов был открыт! Оказавшись на свободе, она растерялась еще больше.
Куда идти? В каком направлении выход? И существует ли он вообще?
«Если есть вход, значит, должен быть и выход», — размышляла девчонка, медленно продвигаясь на коленях вдоль шершавой стены.
Теперь Лена могла испытать на себе все то, что ощущают лишенные зрения люди. Словно в наказание за то, что она частенько брезгливо шарахалась от слепых инвалидов, когда те просили ее помочь перейти улицу.
Главное, не бояться своей «слепоты». Нужно восстановить в памяти путь, пройденный ею до камеры, вспомнить движение прыгающего фонарного лучика… Сначала они долго шли прямо, потом свернули направо. Или налево? Нет, точно, направо. А дальше? Что было дальше? А впрочем, какая разница?
Лену охватила паника. Отыскать правильную дорогу в кромешной темноте можно было только по чистой случайности или при поддержке каких-то сверхъестественных сил. Но откуда ждать этой поддержки?
Лена сама не знала, на что надеялась, пускаясь в путешествие по замысловатым каменным лабиринтам. Скорее всего, на чудо.
Она твердо знала одно — ей ни в косм случае нельзя останавливаться, нельзя поворачивать назад. Только вперед! Ее спасение в постоянном движении. Иначе запросто можно окоченеть. Чем дальше она отдалялась от своего застенка, тем становилось все холодней и холодней, будто заработала мощная морозильная установка.
— Если долго-долго-долго, — тихонько напевала себе под нос девчонка, — если долго по дорожке, если долго по тропинке…
Лена ползла и ползла, придерживаясь рукой за стену. Часа через два, а может, и больше, добравшись до развилки и лихорадочно размышляя, куда лучше повернуть, она вдруг ощутила острое беспокойство. Ей показалось, что кто-то смотрит ей в спину… Нет, не показалось. Она явственно услышала чье-то возбужденное дыхание. Совсем рядом.
Ее тело словно парализовало, приморозило к полу. И все же немыслимым усилием воли девчонка заставила себя обернуться. Но что толку? С таким же успехом можно было вглядываться в черноту и с закрытыми глазами.
И тут внутренний голос шепнул ей: «Беги!»
Суббота. 5.32–6.03
Хозяин предстал перед Чубаристовым, объятый клубами горячего пара. В больших семейных трусах, с голым волосатым торсом, с капельками воды на веснушчатых плечах, с влажными взъерошенными волосами, он был похож на модного поп-певца, который только-только покинул сцену после исполнения очередного шлягера.
Они встретились глазами. Долго молчали, не в силах произнести ни слова. Они оба растерялись. Оба могли ожидать чего угодно, но только не этой встречи.
— С легким паром, Генерал, — первым пришел в себя Виктор.
— Спасибо… — с трудом разлепил губы хозяин.
— Вот, заскочил на минутку, чтобы сообщить, что задание выполнено, концы подчищены.
— Молодец, Боров. Хорошая работа.
— Это все, что ты хочешь сказать?
— Зачем ты убил моих людей?
— Я не знал, что эти слюнтяи — ТВОИ люди.
— Ты убьешь и меня?
— Не знаю… — после небольшой паузы ответил Чубаристов.
— Чего ты еще не знаешь, Боров?
— С этой минуты для меня все, как чистый лист бумаги.
— Но каким образом?.. — Хозяин осекся, напоровшись затравленным взглядом на чемоданчик. — Ах, вот оно что… Продажная шлюха!
— Шлюха здесь ни при чем, — заверил его Виктор. — Шлюха отдыхает под лестницей. Сам виноват, Генерал. Я всегда знал, что ты мудак, но чтоб до такой степени… Предусмотреть каждую мелочь и в результате проколоться на такой ерунде. Обидно, да?
— Ты о чем?
— Не нужно задавать мне никаких вопросов, — Чубаристов вскинул пистолет. — Отвечай, какого черта?! Что происходит? Я уже сам начинаю догадываться, но хочу услышать это от тебя.
— Мне необходимо одеться.
— Тебя потом оденут.
— Я все тебе расскажу… Но позже и в другом месте.
— Нет! — Виктор щелкнул предохранителем. — Здесь и сейчас!
— Боров, взгляни сюда! — Генерал указал пальцем на крохотный приборчик, прикрепленный к дверному косяку. — Это видеокамера. Тебя видели. Они уже выехали и с минуты на минуту…