— Тебя что-то смущает? — спросил Виктор.
— Катись к чертям собачьим, падла! — Клоков хотел было вскочить на ноги, но потерял равновесие и, чтобы не грохнуться на пол, схватился рукой за стену. — Ты не Чубаристов! Думаешь, я лох? Не разгляжу, что ксива твоя липовая? Не на того напал! Кто ты такой? Кто тебя прислал? Отвечай, сучара, а не то!.. — Он не договорил, опять зашелся диким лающим кашлем, и теперь из его разверзнутой пасти доносились лишь обрывки угрожающих фраз, перемешанные всевозможными матерными комбинациями: — …почикаю… кишки наверну!.. из-под земли вас всех!..
— Кричи, кричи. Кто тебя услышит? — Чубаристов запустил руку за полы пиджака. — Струхнул, что я пришел тебя кончить? Так сам же напросился… Кто тебя заставлял письма писать? Ты же боишься смерти, правда? Ты же душу свою дьяволу продашь, лишь бы остаться в живых.
Припадок мгновенно прекратился. Клоков лежал на полу неподвижно, широко раскрыв остекленевшие от животного страха глаза. Он был уверен, что за полами пиджака у Чубаристова есть пистолет. И сейчас вороненое дуло покажется на свет белый.
— Да, я мог бы тебя сейчас кончить, фраер, — на скулах Виктора заходили желваки, — мог бы опустить на твою башку вот этот графин и спокойно уйти. Кто бы мне помешал? Этот вертухай? А я бы и его кончил… И оборвались бы жизни двух никчемных людишек…
— Убей, сука… — тело Клокова скорчилось в уродливую загогулину. — Вычислили, гады… Ненавижу!
— Угомонись, клоун, ложная тревога. — Чубаристов вынул руки — пистолета не было. — Я тебя пальцем не трону, хоть желание такое имею. Так что можешь дышать спокойно. Ну-ка сядь! Сядь, я сказал! — Он схватил Клокова под мышки, встряхнул его хорошенько и усадил на табурет. — Вот так-то лучше… Эй, слышишь меня? Ты вообще способен соображать?
— Значит, ты все-таки настоящий Чубаристов? — спросил Клоков.
— Нет, я Чебурашка. Похож?
— Прости меня, Витя. Я подумал… Я… Не могу больше… Нет сил… Как я устал от всего этого! Иногда думаю, что на самом деле лучше умереть, чем терпеть этот кошмар, эту пытку… Не уходи, пожалуйста. Я постараюсь держать себя в руках. Никто мне не поможет. Только ты… Меня хотят убить! Меня уже почти убили, если бы не та случайность…
— Если наш разговор будет продолжаться в таком же духе… — Чубаристов поднес стакан к губам Клокова. — На, хлебни, полегчает.
— Ты первый, — не поднимая глаз, потребовал Дум-дум.
— Благодарю, не хочется.
— Ты первый, — упрямо повторил Клоков.
— Да пей ты! — сорвался на крик Виктор. — Не отравлено! Повторяю, если бы я хотел тебя кончить, то, будь уверен, давно бы уже это сделал. Но зачем? Зачем мне тебя убивать? Вот чудило. Сам же меня вытащил, и сам теперь дешевые проверочки устраивает! На кой хрен ты мне сдался? Что тебе от меня надо? Говори!
— Я предлагаю тебе сделку… — шепотом сказал Клоков. — Хорошую сделку.
— Как ты вышел на меня?
— Какое это имеет значение? — Дум-дум выразительно приложил указательный палец к губам. — Мир не без добрых людей. Кто надо, тот и вывел.
— Комната не прослушивается.
— Бабушке своей рассказывай.
— Какой смысл ставить здесь микрофоны? — опять начал раздражаться Чубаристов. — Это же Бутырки, а не КГБ!
— Я жду тебя завтра. — Клоков вскочил с табурета и отвернулся к стене. Странно, но голос его звучал спокойно и ровно. — Ты принесешь с собой специальный аппарат, который определяет наличие в помещении подслушивающих устройств…
— Что-что-что-что-что? — не мог остановиться от возмущения Виктор.
— Ты все прекрасно расслышал. — Голова Дум-дума укоризненно качнулась. — Это необходимо. Мне сейчас не до шуточек… Я бы на твоем месте не возмущался. Пойми, дело обстоит гораздо хуже, чем ты себе представляешь.
— О чем ты? — насторожился Чубаристов.
— Принеси прибор.
— Где я его возьму?
— В магазине шпионской техники.
— А разве есть такой?
— Ты отстал от жизни, Витя. Выполни еще одну мою просьбу. Я третьи сутки не ел.
— Боишься, отравят?
— Приходится предпринимать меры предосторожности.
— Значит, тебе и жрачки еще принести? Что именно? Блюда кавказской кухни, французской, китайской? — Чубаристов издевательски подтрунивал над Клоковым. К тому моменту он уже твердо решил, что это была первая и последняя встреча с сумасбродным уркой. — А может, кошерного изволите?
— Да, действительно, лучше кошерного, — не замечая иронии, проговорил Дум-дум. — У тебя рубашка лишняя есть? Рубашку принеси. Белую, сорок восьмого размера. И галстук. Нет, галстук не надо… он на шее затягивается.