Тут звонок по телефону. Не иначе, тетяПаша настучала, что у нас мелкие соискательницы с утра тринитротолуолом балуются вместо чеснока.
Но это оказался наш страховой агент. Он нас давно заманал. Каждую неделю в одно и то же время начинает свое: "Здравствуйте, меня зовут Марик, и я представляю компанию "На Бога надейся..." Зачем ждать смерти без уверенности в том, что родные будут вас с благодарностью вспоминать, вместо уплаты ваших долгов..." И пошел-пошел на одном дыхании, чтоб его не сразу нахер послали. На этот раз он попал в самую точку. Мы переглянулись и согласились. Марик этот тут же прискакал, оценил ситуацию и говорит: "Я не стану своей компании подобную подлянку делать. У вас же тут, говорит, тринитротолуола больше, чем в Димоне его эквивалента. Стали мы его уламывать, Зина даже прижалась к нему соотношением сил, но он так и ускакал по той же дороге, впереди своего "Уфф".
Совсем мы было приуныли, но потом решили - была не была. Сняли пыльный брезент уже и с катапульты. Пошепталась Зина с майором и говорит: "Давайте неживой предмет. Компочка, сколько надо горючки, чтобы нашего шомера-алкаша (нетрезвого сторожа) Егорыча в Хамск для проверки связи зае?.."
"Тебя бы саму, зонуля (женщину естественного поведения), - шепчет одна на коленях у Тупых, - туда запузырить, а не безобидного пожилого олима (выходца) с двумя высшими образованиями..." Зина ничего не услышала, да товарищ майор проявил бдительность: "Зин, - пишет, - по-моему, эта микропиздюлина (мелочь пузатая), что вечно у шефа на коленях ошивается, тебя не очень любит. Давай ее запустим. Сэкономим горючку. Тем более, что и мне алкаша жалко. Все же ВПШ кончал. Наш человек." Одна тут же заверещала, у Тупых под мышку спряталась, только глазами на Зиночку сверкает. Разбудили Егорыча, пообещали полпузыря за полет. Он кивнул, вскарабкался на катапульту и там тотчас заснул. Санька накрошил с полкило тринитротолуола, а мы с Гришей подлили немного бензина - для мягкой посадки. Егорыч сверху со сна кричит: "От винта!" Нажал я на педаль - только его и видели. Сняли мы кипы-куфии, блестим прическами. Хоть и неживой предмет, но... Все же два высших партийных образования. Тут звонок. Не иначе Марик передумал, или Пинна траханная подлянку сообразила. Взял я трубку и обомлел - Егорыч из Хамска звонит, представляете?
"Братки, - говорит, - как только узнали, что вы эту катапульту освоили, сразу вам в премию целый кейс зеленых дали. Мы, говорят, пару раз пытались ее аналоги запустить, чтобы бесхозные деньги по миру расплевывать да только две воронки от испытаний и остались. А теперь, говорят, если вдруг после выборов к власти в России ненаши придут, никакого выхода, кроме как сначала в Израиль слинять у нас не остается. Но вот беда - правосудие у независимых жидов какое-то совершенно хамское. Не иначе, как только начнем там работать всерьез - нас посадят. Если, конечно, заранее от вас не катапультируемся кто куда."
"А ты чего там забыл, Егорыч?" - спрашиваю. "Да я лично бы сразу с деньгами обратно вылетел, но вы меня без даркона (ксивы) катапультировали. А в хамском Сохнуте нипочем не верят больше, что бывают евреи с такой будкой.
Тут Гриша молча на катапульту карабкается, уже с дарконом Егорыча, и волочит целый сак с подарками своим женам. Подсыпали мы три кило против Егорыча. Нажимаю я на педаль. Ахнула катапульта, чуть стекла повсюду не посыпались, а Изя сидит себе, как памятник мужской красоте, прижимая к невероятному брюху оранжевый сак с подарками славянским женщинам. Мы к компьютеру. А майор как невзлюбил Гришу, так и не может себя перебороть. Тонны полторы, пишет, только и могут такую плоть в Хамск доставить. Санька тут же головой вниз в канализационный люк нырнул - пересидеть запуск, а у меня перед глазами поплыла изящная курчавая бородка Марика.
Но доцент Тупых не поддался на провокацию на почве ревности. Одна ему что-то из-за пазухи нешептывает, косясь на Зину, но он и это проигнорировал - нашла дурака, с казаками ссориться! "Подсыпь, - говорит он мне, - еще немного. В конце концов, мы же экспериментируем. Получится - получится, а нет - так мы и без подлого Марика обойдемся. На что у нас хеврат кадиш (могильное счастье)?"
Подсыпал я и нажал на педаль...
Когда меня Зина откачала рот-в-рот, Гриши в седле не было. И сразу звонок: "Осторожнее вы там впредь, - кричит Гриша, - с этой факанной катапультой. Вот уж стерва безответственная! Вместо третьей жены она меня, к первой посадила. А там ее хахаль водку жрет. Еле я от него откупился. Весь сак отнял. Спасибо, он сам три скважины содержит, до подарков охочих." "А Егорыч с кейсом как же? - спрашиваю. - Там же премия! Капуста..." "Так, говорит, хахаль этот позорный, оба наши даркона тоже себе забрал, и мой, и Егорыча. У вас, говорит, хоть и полно пока еще жидов, но жить можно."
"Что скажет кафедра? - вопрошает Метумтам. - Есть прекрасная катапульта. Есть хамские друзья, которым доллары девать некуда, есть, наконец, нечеловечески честный Егорыч, что ждет даркона с нашими деньгами, а этот охламон вместо того, чтобы кейс вызволить, сам запутался в своих гойках и застрял в Хамске."
"Запустите микропиздюлинку, - злопамятно прищурилась Зина. - Она у вас такая маленькая, что ее среди рослых хамок не сразу и заметят."
"Ну да, - сверкает та зенками из-под мышки Тупых. - А как я потом вернусь?.. Я уже пять лет как в хамском розыске." Тупых вынул ее, повертел перед собой на вытянутых руках и говорит задумчиво: "Эту туда нельзя. Эту даже в одном городе с таким кейсом оставлять опасно." Одна сразу - шасть ему под футболку и затихла... "Кого же катапультировать, спрашивается? продолжает размышлять вслух наш небритый раис. - Санька как сиганул в канализацию - ни слуху ни духу. Зину никуда нельзя командировать без "любо!" ее станичного круга."
И на меня так ласково смотрит.
"Нет, - говорю я твердо. - Я из тех евреев, что должны последними выключать свет в стране очередного исхода."
Короче, некому было больше лететь, кроме как самому шефу. Доктор Метумтам залез вместе с одной на катапульту. Нажал я на педаль - и к телефону...
***
Только никто нам больше так и не позвонил, кроме Марика - он передумал. Даже Пинна не позвонила - от греха подальше.
Вот так мы потеряли хамские научные связи. Зря Тупых одну с собой взял. В розыске же... Плевое же дело в той хамской стороне кого-то посадить. А может случилось и другое - им хорошо и без нас с Зиной, с таким-то кейсом....
Пригорюнились мы. И тут она говорит мне: "Давай поженимся на нервной почве. Одни мы с тобой остались..." Я кивнул. Кто ж с еврейской казачкой спорить посмеет на такую деликатную тему?
Фирмозу теперь возглавляет она. Товарищ майор проекты чайников оформляет на пяти языках, катапульта работает с энтузиазмом революционной гильотины - расплевывает их с докладами по всему миру. Одно плохо тринитротолуол кончается. Нафига нам после этого компьютер вместе с катапультой?..
Dr. Solomon Zelmanov ("Shlomo Wulf") 03.05.01