— Наш трактор добывает себе пищу. Только и всего. Мы доставили машины на выставку с небольшим запасом горючего, и сейчас наш «Титаник» перекачивает себе все, что осталось в резервуаре «Беккерса».
— Иначе говоря, пожирает своего врага.
— По сути, да. Как волк волка.
— Скорее, как одно насекомое пожирает другое, — поправил Хопп. — Но продолжим наши поиски, Гаррисон. После того, что я увидел, у меня стало больше оснований беспокоиться о судьбе Лиззи.
— Мисс Лиззи здесь, — подтвердил молодой рабочий. — Я ее видел в желтой гоночной машине.
Хопп засыпал его вопросами, и Джо Уилп рассказал то немногое, что видел. Один раз машина, которая привезла его на Гарц, проехала совсем рядом с Лиззи. Он узнал маленькую изящную игрушку, в салоне которой (к этому уже привыкли жители города) обычно сидела юная золотоволосая красавица; дочь шефа и на этот раз оказалась за рулем и, хотя была, быть может, немного растеряна (тонкие брови на гладком лобике поднялись выше обычного), по-прежнему сохраняла спокойствие и самообладание. В открытой машине Джо Уилп ясно видел изящную фигурку девушки, откинувшуюся на спинку сиденья; руки у нее были сложены на груди, а губы, покрашенные яркой помадой, крепко сжаты.
Проезжая мимо, Джо высунулся из окошка и громко ее окликнул. Она обернулась, удивленная, но Джо был уже далеко. Через полчаса они встретились снова и потом несколько секунд ехали бок о бок. Но Джо к тому времени увидел нечто такое, что убедило его в необходимости соблюдать осторожность. Он предупредил девушку об опасности, которая ей грозит, если она захочет выпрыгнуть из машины, и успел сказать, что сделать это можно, только если условия будут особенно благоприятными. И тут они расстались опять, и больше в этом жутком столпотворении он ее не встречал.
— А что такое вы увидели перед тем, как во второй раз съехались с Лиззи? — встревоженно спросил Хопп.
— Могу уверить, мистер Хопп, вам такое увидеть не захотелось бы, — ответил Джо Уилп. — Подумайте только: бедного Тома Клаэса поставили сегодня регулировать движение около «Дома автомобиля». Он был прекрасный человек, и я хорошо его знал, потому что мы земляки. Моя машина, как вам известно, одной из первых выехала из зала выставки, и когда я, делая отчаянные усилия ее остановить, ехал по эспланаде, я увидел Тома, который, в абсурдной надежде установить контроль над этим беспорядочным потоком машин, метался, размахивая белым жезлом регулировщика и непрерывно свистя в свой свисток. По-моему, он, как, в общем-то, и мы все, еще не понимал тогда, что происходит. Он увидел, как я проезжаю мимо, и крикнул: «Держись правой стороны, Джо!» Выполнить его приказ я, естественно, был не в состоянии. Тогда он закричал: «Я тебя оштрафую, Джо; все, ты предупрежден!» Представления не имею, на что он рассчитывал; знаю только, что он имел несчастье вскочить на полицейский мотоцикл и помчаться на нем за этим полчищем демонов. Он доехал до середины плоскогорья. Когда я его там увидел, он уже слез с мотоцикла. Не знаю, какие у него были намерения; ясно только, что в этот миг ему следовало бы думать прежде всего о спасении собственной жизни, потому что на него уже несся мощный «Сталл» мистера Стерлинга. Увертываясь от машин, делая зигзаги и прыгая, бедный Том перебегал с места на место. По-моему, он уже понимал, что дела его плохи, и, конечно, знал, что «Сталл» мчится к нему не с самыми лучшими намерениями…
— Какая чушь! — сердито прервал его мистер Хопп. — То, что мы уже видели, абсурдно само по себе, но чтобы автомобиль, как хищник, стал еще и преследовать человека? Нет, в это я никогда не поверю.
— Что ж, сэр, — спокойно ответил молодой рабочий, — дай бог, чтобы нам не пришлось испытать то же самое. Позвольте мне только вам сказать, что несчастный Том подтвердить истинность моих слов уже никогда не сможет, потому что он лежит теперь посередине плоскогорья, и если что-то от него и осталось, то вот здесь, у меня в кармане — это белый жезл, которым он регулировал движение. Я знал, что мать Тома будет с грустью и любовью его хранить, и потому, когда увидел жезл на песке, сразу его поднял. Но, быть может, сэр, узнай вы историю мистера Стерлинга, вы бы думали иначе.
— Что сделал мистер Стерлинг?
— Ничего такого, что позволило бы причислить его к великим. И однако для всех, кто регулярно читает в газетах отдел происшествий, он знаменитей Джорджа Вашингтона. Худший шофер в мире, вот кто он такой, и с тех пор, как мистер Стерлинг купил свой первый автомобиль, не проходит дня, чтобы хоть одна семья не надела по его вине траур. Он погубил народу столько, сколько не погубила половина всех водителей в городе; въезжал в витрины, очищал тротуары от пешеходов, а в день, когда обновлял свой «Пингр» с двигателем мощностью в двести лошадиных сил, выкорчевал столько уличных фонарей, сколько деревьев мог бы выкорчевать в лесу смерч. В конце концов, сэр, мистер Стерлинг так невероятно напрактиковался, что по тому, как подбрасывает его машину, когда она кого-нибудь переезжает, и по некоторым другим признакам, которые он научился различать, он знает, не глядя на мостовую, ребенка он переехал или старика, мужчину или женщину. А научиться это так легко различать можно только после долгой практики. Те, кто знает мистера Стерлинга, говорят, что он не ошибается никогда. Чтобы на машине не видно было пятен крови, ему пришлось выкрасить ее в алый цвет. И я говорю вам, мистер Хопп, не было ничего удивительного в том, что «Сталлу» мистера Стерлинга передались эти ужасные черты хозяина.
— Говорят, — глубокомысленно заметил Гаррисон, — что тигру, хоть раз попробовавшему человеческой крови, ничего другого уже не нужно.
— «Сталл», как тигр, наслаждался расправой с несчастным Томом, — подтвердил Джо. — Свалив Тома, «Сталл» начал ездить по нему взад-вперед и переехал его десять, двадцать и даже более раз. И еще труп Тома хотел переехать автобус женской школы святой Тересы.
— А у этого автобуса такое же прошлое?
— Не столь богатое событиями, однако, если вы как-нибудь увидите его на улице, очень советую вам взобраться поскорее на крышу ближайшего дома. Автобус этот до сегодняшнего дня возил девочек в школу и развозил их из школы по домам, и редко бывало, чтобы он не задавил по дороге хотя бы одного прохожего. Это было причиной многих огорчений.
Пока Джо Уилп делился с ними этими интересными сведениями, они втроем продолжали свой путь по краю плато туда, где скопление автомобилей было наибольшим. Немного поколебавшись, рабочий добавил:
— Вот этот-то автобус и гнался за спортивной машиной Лиззи. Боюсь, что, поскольку «Сталл» не дал автобусу принять участие в расплющивании Тома, автобус, возбужденный этим зрелищем, стал искать другой способ удовлетворить свою жажду крови. Мисс Лиззи была слишком хорошо видна в ее открытой машине. После смерти моего бедного друга она и я были единственными людьми, которые еще оставались на плато.
— А потом?.. — задрожав, боясь, не умалчивает ли Джо Уилп о чем-нибудь еще более страшном, спросил Хопп.
— Не думаю, чтобы с ней что-нибудь случилось, мистер Хопп; все в порядке, уверяю вас, — поспешил его заверить юноша. — Ведь автобус этот — неуклюжая громадина, лишенная легкости и маневренности гоночной машины, и ездить он привык, не превышая скорости, установленной муниципалитетом. Этот толстяк-автобус — лицемер, консерватор и буржуа. Готов поклясться, ему и в голову не придет, что он может ездить быстрей, чем ездил до этого. За спортивной машиной ему не угнаться. Мы наверняка найдем мисс Лиззи целой и невредимой.
Слова эти успокоили Хоппа и Гаррисона, и все втроем они продолжали поиски. Они видели машины, которые, остановившись на краю обрыва, ощупывали пространство впереди лучами своих мощных фар. А другие, въехав передними колесами на какой-нибудь валун, выли клаксонами с такой же тоской, с какой воют на луну собаки. Видели, как, подобно щенкам-непоседам, мчатся, весело играя, наперегонки гоночные машины. Видели грузовики с приплюснутыми, как пятачки огромных свиней, капотами; эти двигались медленно, и казалось, вот-вот начнут рыть землю…